Постепенно на лице умиротворенного эксгибициониста появилось недоумение. И не мудрено! Если проследить за его стараниями, то можно увидеть, что струя пробивает пламя насквозь, без шипения и пара. А огонь горит с прежней силой, даже самый маленький. Чувство обиды медленно посетило холеную физиономию. Для продолжения необычного физико-химического опыта закончились все накопленные за день запасы ценнейшей пламягасительной жидкости. А эксперимент-то не завершен, как бы сказал классик. Он уже хотел нарушить собственные правила и затушить пламя ногой. Но в этот момент его позвали обратно, и «сольдату» пришлось повиноваться.

Фриц находился в одном ударе ноги от раскрытия маскировки. Хотя этот размашистый удар по броне с таким предполагаемым усилием оказался бы фатальным для целостности его костей. А со сломанной ногой он не смог бы убежать от расправы уже закипающих от гнева членов экипажа. Даже добрая и милая во всех отношениях Карина была готова придушить Гансика своими собственными руками! И этими же руками оторвать ему «огнетушитель».

Тяжелые танки уже уехали на большое расстояние в сторону обороняющейся деревни, когда лейтенант отключил маскировку и разрешил двигаться. Тут же взорвался Аркадий и выложил все, что он думает по поводу поступка «немецкого пионера». Его пламенную десятиминутную многоямбовую речь приводить тут не будем, так как она вся состояла из слов производных от ругательств из трех и пяти букв. И Карина не стала его останавливать, и делать замечание в употреблении грубости, а наоборот одобрительно поддакивала, так как целиком и полностью разделяла мнение всего экипажа.

Затем, выплеснув эмоции, всех заинтересовала необычная коробочка, напоминавшая живой организм. Подобное чудо техники никто из присутствующих ни разу не видел. Бойцы засыпали Валита вопросами и просьбами подержать ее в руках. Командир вяло отмахнулся, поясняя, что взял ее у Приора. Якобы такую технологию разработали американские хакеры. И он знать не знает, как она устроена и откуда появилась у комбата.

– Вот потом, если вернемся, то сами его и спросите! – ответил он. – А теперь все вон из машины! Киря, приступить к ремонту гусеницы. Остальным рассыпаться и наблюдать за перемещениями противника.

Кора лежала в кустах, следя за просекой, проделанной тяжелыми танками. Когда почувствовала, что чья-то рука смело легла ей на ногу чуть выше колена и забралась под юбку. От неожиданности она вскрикнула и вскочила.

– Тю! Да, что ты так дергаешься? Это ж я, Аркаша! Твой корефан! Да, успокойся ты, блеат, не дергайся. Я тебе говорю.

– Убери от меня руки, придурок!

– А-я-я-яй, какая цаца! Ну, чего ты переживаешь? Давай с тобой по-быстрому перепихнемся, пока никто не мешает? Мы же тут в игре, здесь все можно! Да, я знаю, что ты замужем, ну и что? Подумаешь! Твой благоверный, даже не узнает. Мы же типа виртуалом занимаемся. Давай, а?

– Пошел прочь от меня! Я тебе сказала «нет»!

– Ну, сама виновата. Я ж хотел по хорошему, так сказать с лаской, по взаимной любви и согласию. А теперь тогда сделаю, как обычно.

Ефрейтор ловким движением завернул руку девушки в залом за спину. И, когда она открыла рот, чтобы закричать, засунул туда ей свою свернутую пилотку. Затем вывернул вторую руку и стянул обе ремешком за спиной. Сказывался огромный опыт захвата немецких языков.

– Вот и все, а ты боялась! Счас даже юбочка у тебя не помнется, обещаю, я ее аккуратно сниму и повешу на веточку. Ловко я тебя спеленал? А? Ага-ага! Мы так немчиков в плен берем, они даже пикнуть не успевают. Да,ты мычи сколько угодно, все равно никто не услышит. Сейчас будешь, наоборот, стонать от удовольствия. Я тебе это гарантирую.