— Этот вопрос лучше задай настоятелю. А сейчас поторопись выпить стикс, иначе жандармы нападут на твой след, — предупредил меня монах. Я тут же вскочила с кровати, закинула в рот таблетку и запила стаканом воды. Только после этого поблагодарила зрячего.

Большой монах давно уже покинул мою комнату, а я все продолжала стоять у окна, глядя на трехэтажные дома через дорогу. Мысли о Франсуа упрямо лезли в голову, но я прогоняла их прочь. Необходимо сосредоточиться на деле и встретиться с крестным. Я была уверена, что Люка придумает, как отправить меня к Монсеньору и спасти отца. Вздохнув, я взглянула на свою мятую одежду. Впервые мадемуазель Виви не помыла голову перед сном, не сменила белье. Хорошо быть создателем, творить вещи нас учили еще в школе. Эх, если бы я постигала творение порталов, а не взяла дополнительные часы, чтобы углубиться в чертежи, связанные с оружием, многое бы пошло по-другому. Я могла бы тогда спасти отца… там, в гараже… В то время я посчитала, что умение делать мне ни к чему, когда есть поезда, машины и, в конце концов, городские порталы. Не думала, что придется скрываться и пить стикс.

Я отправилась в ванную комнату, как смогла, ополоснулась в ледяной воде, голову мыть не стала. Грязную одежду сложила, чтобы потом попросить выкинуть. Создала темно-синее платье до лодыжек, легкий черный жакет и удобные кожаные туфли. Сверху накинула черную рясу, волосы собрала в хвост и спрятала под капюшон. В желудке неприятно заурчало, и я решила узнать, где в аббатстве находится столовая. С трудом вспоминала путь, по которому мы шли с монахом и, слава Создателю, навстречу вышли два брата.

— Доброе утро. Я у вас впервые, где здесь столовая? — спросила я у изумленных молодых мужчин.

— Где вы взяли рясу? Немедленно снимите, вы не имеете право ее носить, — строго произнес один из монахов с магией искателя. — Брат Жозеф, помоги проводить грешницу к выходу.

Монахи вцепились в мои руки с разных сторон и повели по коридору. От изумления я не сразу сообразила, что происходит, а потом попыталась вырваться, но не тут-то было. Монахи держали крепко. Для создания творений необходимы свободные руки, братья знали, что делали. Сначала я хотела показать им клеймо в виде молнии, но потом передумала. Если монахи так отреагировали на чужачку, то могли и не знать о правилах гостеприимства движения.

— Постойте, братья. Вчера ночью меня впустил один из вас, проводил до двери свободной комнаты, сказал, что в шесть утра у вас молитва, после завтрак… — тараторила я, надеясь убедить монахов, что я нахожусь в храме на вполне законных основаниях. Но все оказалось напрасно. Братья были решительно настроены выдворить меня из храма. И скорее всего, у них бы получилось, если бы по лестнице не спускался монах, который принес мне стикс.

— Помогите, — крикнула я ему, задрав голову и чуть не рассмеялась от комичности ситуации, когда здоровый монах приказал братьям остановиться, а те вместо того, чтобы послушаться, чуть ли не побежали от него. Перепрыгивая через ступеньки и волоча меня за собой.

— Отпустите мадемуазель, идиоты! — рявкнул громовым голосом большой монах. — Настоятель ждет ее, вы хотите прогневить Создателя?

Молодые люди остановились.

— В аббатстве не должно быть женщин, это грубейшее нарушение, брат Бенедикт, — строго сказал брат Жозеф, подняв указательный палец, но второй рукой продолжил меня держать.

— Совершенно верно, — миролюбиво произнес большой монах. — Но если кто-то обратился за помощью, неважно, мужчина или женщина, мы не можем отказать.