— Мама, смотри, какой кулончик мне подарила мамзель, правда, красивый? — Люси подбежала к матери, гордо демонстрируя цепочку и бабочку.

— Зачем ты это взяла, Люси? — Женщина, нахмурившись, взглянула на меня. — Это вы ей дали?

Я кивнула, не понимая, почему мадам вдруг разозлилась.

— Снимай, — сказала женщина, но девочка запротестовала, накрыв бабочку рукой.

— Не хочу! Мамзель мне подарила.

— Люси, мы честные люди, нам чужого золота не надо, — строго сказала мать.

— Это правда мой подарок, пусть он останется у Люси, — тихо произнесла я. — Я создала его для вашей дочери. Не забирайте... у нее.

Последнее слово я прошептала. Мне вдруг стало так жалко девочку, снова вспомнился сон и кукла в нем.

— Вы создательница, — ахнула женщина и уже внимательнее посмотрела на меня. — Простите, я сразу не поняла... Спасибо, но золото… это очень дорого.

— Подарок от чистого сердца, — натянуто улыбнулась я. Понимая, что если мать Люси начнет настаивать, я просто сломаю подарок на глазах ребенка. И пусть женщина сама успокаивает дочь. Никогда в жизни я ничего не дарила людям. А тут решила и на тебе, не хотят принимать. Радовались бы, это настоящее золото.

— Спасибо, — растерялась мать Люси. Женщина подвела дочь к крану и стала мыть ей руки.

— Как я могу к вам обращаться, мадемуазель? Я мадам Тома.

— Мадемуазель Дю... — я вдруг испугалась, что и до такой глухомани могли доходить газеты, поэтому исправилась, — мадемуазель Сильвия и все.

Мадам Тома сохранила невозмутимое лицо и стала вытирать мокрые ручки Люси.

— Мама, мамзель надо помазать шишку. Она у нее такая бо-о-льшая, как яйцо, — доложила девочка. Я невольно потянулась к волосам, чтобы спрятать след от удара полукровки.

— Надеюсь, это не ваш месье? Ненавижу мужчин, которые распускают руки. Давайте я посмотрю, — мадам Тома подошла ко мне. Я могла бы оттолкнуть ее, не позволить к себе прикоснуться. Но столько доброты было в карих глазах женщины, что я подумала: к чему спорить, только тратить нервы. — Ничего себе!

— Я упала с велосипеда, — повторила я ложь Франсуа.

— Мне-то не рассказывайте, я знаю, как выглядит лицо женщины после удара. Мою сестру избивал муженек, она часто бегала ко мне за лечебной мазью, — мадам Тома покачала головой и попросила Люси сходить в их спальню с отцом за мазью. — Простите, может, я лезу не в свое дело. Никогда не понимала женщин, которые терпят издевательства мужей. Если бы мой Лео ударил меня хоть раз, я либо так бы испугалась, что никогда бы в жизни не вернулась к нему, либо дала такой сдачи, что меня посадили бы в тюрьму. Никто не имеет права поднимать руку на другого. Кем бы он ни был, хоть магом, хоть человеком. Жизнь нам дал Создатель, он и заберет, когда придет время.

— Это сделал не Франсуа, — тихо произнесла я. Я не хотела, чтобы мадам Тома думала плохо о чтеце. — Он меня спас от тех, кто ударил.

— Я считала, что магам сложно навредить,— удивленно сказала женщина. Люси подбежала к матери и отдала ей баночку с мазью. — Не бойтесь, больно не будет. Здесь лечебные травы и немного мяты для приятного аромата.

— Они тоже были магами, — я вдруг осознала, что чужому человеку проще рассказать о своих проблемах. Завтра мадам Тома меня и не вспомнит, а если даже не забудет, то мы вряд ли когда-нибудь еще встретимся. — Мерзавцы обнаружили меня в поезде, поэтому мне пришлось бежать от них, но они догнали и, если бы не Франсуа… даже не знаю, чем бы все закончилось.

Мадам Тома аккуратно наносила мазь на шишку и качала головой, внимательно слушая. Потом закрутила крышкой баночку и постаралась меня поддержать: