— А я Люси, — звонким голосом сказала девочка и я вздрогнула, вспомнив куклу в моем сне.

— Ваша, хм, мадемуазель, что сидит в машине? — поинтересовался водитель с любопытством, взглянув на меня. — Пусть идет в дом, дети проводят.

— Она плохо себя чувствует, — услышала я ответ Франсуа, когда он начал отвязывать веревку от машины моих преследователей.

— Надеюсь, не заразная, — нахмурился водитель. Я опустила голову, чтобы скрыть усмешку. «Виви, потерпи, пусть он даст бензин, и мы уедем», — мысленно попросила себя. Сейчас было важнее попасть в Париж, а не ставить на место человека, который проявлял неуважение к чистокровной. — Не хватало еще, чтобы дети заболели. Пусть тогда лучше не выходит. Люси, отойди оттуда, — крикнул водитель дочери. Девочка стояла возле моего окна. Она протянула мне леденец и, коверкая слова, сказала:

— Хочешь, мамзель?

Я покачала головой, брезгливо сморщившись.

— Что вы, месье, — рассмеялся Франсуа. — Мадемуазель неудачно упала. Ехала на велосипеде и не заметила кочки на дороге.

— Ничего удивительного в этом нет, — фыркнул водитель. — Маги толком не умеют ездить на великах.

Люси хихикнула, а я закатила глаза. Пусть этот месье, наконец, даст нам бензин, и мы поедем. Но Франсуа зацепился с водителем грузовика языками, и я слышала, как они громко болтали в гараже. Малышка продолжала изучать меня карими глазами, а мальчишка ушел в дом.

— Ого, какая у тебя шишка, — Люси показала пальцем на мое лицо, и я накинула побольше волос на правую сторону. — У мамы есть мазь, она мне мажет царапины и синяки. Смотри.

Девочка подняла руку, показывая длинную, уже зажившую царапину.

— Кто тебя так? — я решила поддержать разговор, чтобы хоть как-то отвлечься от беспокойных мыслей.

— Это Бижу, наша кошка. Я хотела, чтобы она стала моей куколкой. Завернула ее в одеяльце, а она убежала и еще ранила меня, — пожаловалась Люси. И стала показывать старые царапины, даже пыталась ногу поднять, чтобы я увидела. Брат девочки снова вышел на улицу, подошел к машине и вежливо произнес:

— Мадемуазель, мама зовет вас с нами отужинать. Люси, проводи гостью, а я пойду позову отца и месье, — с важным видом распорядился мальчик и побежал к гаражу.

— Филипп, я тоже хочу позвать папу, — крикнула вслед брату Люси и надула щечки, когда мальчик скрылся внутри помещения. Глаза девочки наполнились слезами, нижняя губка задрожала. «Только истерики мне не хватало!» —раздраженно подумала я и, приоткрыв дверь, осторожно вышла. Голова почти не кружилась и боли не было, лекарство мадам Жюли продолжало действовать.

Люси начала всхлипывать, готовясь разразиться громким плачем. Я взяла ее маленькую ручку и прижала к своей ладони.

— Сейчас будет чудо, — шепнула я девочке, уже ощущая тепло магии. Оно передалось и Люси. Малышка вытаращила глаза от удивления и восторга, когда я убрала свою руку, оставив у нее на ладошке золотую цепочку и кулон в виде бабочки. — Нравится?

— Очень, — тоже прошептала Люси, она заулыбалась, осторожно трогая липкими пальчиками украшение.

— Я тебе дарю, только не плачь. Давай я надену украшение на шею, — предложила я девочке. Люси замерла от восторга и терпеливо ждала, пока я защелкну замочек на цепочке. У меня в груди растекалось странное теплое чувство. То, что было обыденным для мага, создание различных вещей, для человеческого ребенка оказалось чудом. И мне понравилось это чудо... дарить.

— Пойдем, мамзель. Я провожу тебя на кухню и покажу маме бабочку, — довольная Люси гордо повела меня к дому. Внутри оказалась простая обстановка, покрашенные известкой стены, полы без ковров. Вкусно пахло сдобой, и я вдруг поняла, как проголодалась. Люси привела меня на кухню. Длинный узкий стол стоял у стены, и симпатичная женщина с большим бюстом помешивала ложкой в кастрюле.