Некоторое время пейзаж не менялся, однако шум становился громче, значит, я шла в верном направлении. Пение птиц временами затихало, ветер налетал на вершины гигантских сосен, пахло хвоей.

Водопад во всей красе открылся спустя минут пятнадцать. Масса прозрачной воды с белой пеной падала с высоты, рассыпаясь радужными брызгами. Если бы кто-то стоял рядом и попытался заговорить, то я бы ничего не расслышала. Однако тут этого и не нужно. В таких местах стоит слушать голос воды.

Однако почти сразу я поняла: что-то не так. На вершине идет… чей-то бой.

В первые мгновения рассмотреть, что там происходит, было невозможно, вода закрывала всё происходящее. Я видела только, что их двое. При этом если один — человек, то второй… Он был в два раза больше, двигался с невероятной скоростью и швырялся какими-то зелеными огнями.

– Это что ещё такое? – еле слышно спросила я, понимая, что ответа ждать глупо.

Человек в оранжевом одеянии, похожем на наряд буддистского монаха, которых можно встретить на улицах Бангкока, ловко уворачивался и наносил удары длинной тяжелой палицей. Коническая соломенная шляпа скрывала его лицо. Судя по движениям, это был далеко не старый человек.

Он внезапно сделал сложный жест, после чего разбежался и спрыгнул прямо ко мне. Земля дрогнула, меня вмиг отнесло в сторону. Пока в голове гудело, и я пыталась хоть немного прийти в себя, следом спрыгнул его соперник.

Ох, мамочки… Это что такое вообще? Его кожа была лоснящейся и темно-зеленой. Четыре длинных мощных руки с длинными пальцами. Именно в них появлялись огни, которыми он закидывал «монаха». Голова вытянутой формы, глаза больше, чем должны быть у человека, ноги… уж скорее это вырванные из земли стволы деревьев – иначе и не назвать.

Монах был весьма ловок, но шестое чувство подсказало: он устает. То ли ранен, то ли просто хорошо держится, не показывая внешних признаков.

Я медленно поднялась, прячась за лианами, внимательнее всмотрелась. Древоногий взревел, кинулся вперед. Тяжелая палица просвистела у него над головой. Ах ты ж, гад! Уклонился!

Зеленые огни появлялись все реже, значит, оба противника устают. Однако четыре кулака постоянно пытались достать монаха. Тот отбивался, подпрыгивал, приседал, временами лихо проезжал по земле, рискуя своей головой, но не давался.

Возможно, бой продолжался бы ещё долго, но в какой-то момент монах запнулся о корень и упал. Я ждала, что он вскочит, но что-то шло явно не так. Древоногий кружил возле него, видимо, думая, что его обманывают.

«Действуй!»

Меня будто толкнуло что-то изнутри.

Я быстро окинула взглядом место возле себя. Что тут можно использовать? Нет, поваленное дерево не пойдет. Лианы не оторву. Это странное животное, которое что-то ест, пусть ест дальше.

Я занервничала. Нет, думай, соображай!

Древоногий зарычал и кинулся на монаха. Действуя рефлекторно, я схватила несколько камней с земли и с воплем выскочила на открытую площадку. Противник шарахнулся в сторону, не ожидая такого. Камни один за одним полетели в его голову. И выглядело бы это весьма жалко, но мои руки от локтя до кисти вдруг охватило голубое пламя, которое полетело вслед за камнями.

Древоногий зашатался, сделал несколько шагов, и… это стало его ошибкой. Одна из корневидных ног соскользнула с обрыва, и он рухнул с диким воем прямо в реку. Я подлетела к краю и увидела, как его уносит быстрым течением. При этом… уносит частями.

– Так тебе и надо, пень трухлявый, – выдохнула я, после чего перевела взгляд на свои руки.

Такого, как до этого, пламени уже не было, однако на кончиках пальцев ещё вспыхивали маленькие искорки. Кожу легонечко покалывало, совсем не больно, уж скорее щекотно.