Удрученная и немного взволнованная, хочу вернуться в комнату и там спокойно обо всем подумать. Свет на втором этаже не горит, но очертания понять можно. Делаю несколько шагов от лестницы и толкаю ту самую первую дверь, за которой выделенная мне комната.

Вот и мои сундуки у порога. Стоило бы зажечь свет, но я просто хочу побыть в темноте и тишине, потому падаю поверх заправленной постели и скидываю туфли. Прикрываю глаза, чтобы немного успокоиться, но слышу какой-то шум, а повернувшись, вижу тонкую полоску света под дверью ванной. И эта самая дверь тут же открывается.

— Вы?! — подскакиваю я.

— Леди Рошэ? — хмурится полуголый инквизитор, а мой растерянный взгляд приклеивается к груде внушительных мышц торса, груди и плеч, которые отчетливо видны даже в полумраке. Хорошо, хоть свои брюки с чудо-поясом с артефактами не снял.

**

следующая глава сегодня в полночь

30. Глава 29. Опасность

— Что вы делаете в моей комнате? — охаю я.

Хотелось бы, конечно, звучать строже, но от растерянности сбиваюсь с мысли.

— В вашей? — хмурится инквизитор, а затем вновь выдает эту свою кривоватую улыбку. — Леди Рошэ, я бы поверил, что можно случайно перепутать двери, если бы на вашем месте была любая другая женщина. Но для вас это слишком просто.

— Что? — охаю я, а инквизитор тем временем зажигает свет щелчком пальцев.

Немного щурюсь от яркости, зато теперь вижу, что сундуки, которые я приняла в темноте за свои, совсем другого вида. Более того, здесь не только они, но и шкатулка, что стоит аккурат на тумбочке возле меня поверх нарисованной чем-то похожим на воск, охранной печати.

— Так зачем вы, на самом деле, здесь, леди Рошэ? — инквизитор делает лишь шаг ко мне, но оказывается слишком близко. Настолько, что я чувствую жар, идущий от перекатов обнаженных мышц его груди даже через ткань корсета.

— В чем именно вы пытаетесь меня уличить?! — хмурюсь я, но быстро соображаю. — Дело в шкатулке? Потому вы и оставили ее на относительно видном месте? Потому и позволили мне увидеть, как ее заносят в здание из повозки? Вы думаете, что я поехала с вами из-за нее?

— Разве не так?

— Если бы я пришла за шкатулкой, то и взяла бы ее, а не валялась на кровати, господин инквизитор! — рычу ему со злости.

— Другая бы так и поступила, но вы ведь умеете пользоваться мозгами. И красотой, — говорит мне этот мужлан, и злость берет надо мной верх. На что это он намекает?! Нет! Он меня пытается упрекнуть в … Ах он...!

Со злости, позабыв обо всем на свете, толкаю его в грудь, чтобы сдвинуть с прохода и уйти, но он даже не шевелится. Как гора! И эта самая гора сейчас очень внимательно изучает каждую эмоцию, мелькнувшую на моем лице.

— Отойдите! — рычу ему, толкаю вновь в груду обнажённых, железных мышц, а он ловит за руки.

Его пальцы сжимают то самое запястье, где за тонкой тканью перчатки скрывается шрам с узором. И этот самый шрам начинает тут же пылать. Черт! Это опасно!

И инквизитор, кажется, догадывается, что что-то не так. Его только что холодный, пристальный взгляд, вспыхивает огнем. Неужели, он почувствовал?

Испугавшись, пытаюсь освободиться, но вместо этого оказываюсь прижата к нему всем телом, и оттого вспыхиваю до кончиков ушей не то от злости, не то от смущения.

— Что вы себе позволяете?!

— Что у вас под перчаткой, леди Рошэ? — сужаются его глаза, взгляд пробирает до глубины души.

— Что? — выдаю ему, но договорить не успеваю, отвлекаюсь на грохот за дверью.

Инквизитор моментом разворачивается, выставляет одну руку вперед, а второй засовывает меня себе за спину. Доля секунды, и сюда врываются, но за вспышкой, слетевшей с пальцев инквизитора, не успеваю понять, кто это был.