– Тетенька, снимите очки, пожалуйста! – вдруг послышался осторожный мальчишеский голос. Рома просил меня снять очки! Зачем? Это же дети! Чего им бояться, они же еще не умеют лицемерить! Да и откуда им знать о необычных свойствах линз?

– Зачем, Ром? – усмехнувшись, спросила я.

– Ну снимите, а то мы не придем, – ответил тихий голос. В подсознании закопошились дурные мысли, пока совершенно не оформленные, обрывочные, бессвязные.

– Мы просто не любим очкариков! – вдруг громко крикнула Лиля. – И мы не будем с вами играть!

Это было похоже на бестактную детскую правду. Я тоже в детстве дразнила кого-то «очкариком». Все объяснялось просто. Конечно, они не умеют притворяться и говорят что думают, пусть это даже может обидеть человека. Я успокоилась, сняла очки, и дети спустились.

А сейчас мне стало снова не по себе. Откуда они знали, что я в очках? Они же меня еще не видели! Если бы не все остальные странности, я не придала бы этому значения, но в свете последних событий любая мелочь кажется значимой. И тут явно творится что-то неладное. Сначала Магда, а потом дети попросили меня снять эти несчастные очки. И я решила: завтра снова прямо в них заявлюсь к Магде. И пусть они ей не нравятся, я должна это сделать. Я хочу наконец разобраться. Надену и, может быть, пойму, почему Магда была тогда такая бледная-бледная.

Вот бы еще сквозь эти очки увидеть, кто же наблюдает за мной. Теперь меня почти ни на минуту не покидает ощущение, что я нахожусь «под прицелом». Я скоро стану нервной и дерганой, если уже не стала. Меня все чаще мучает бессонница, а теперь сюда еще примешалось чувство, что кто-то подглядывает. Полный параноидальный набор.

Воскресенье, 4 Мая

Вечером

Даже не знаю, как об этом написать. И стоит ли вообще? Ну, раз начала, значит, надо, ведь изначально я пришла сюда, чтобы разобраться в происходящем и понять какие-то необъяснимые вещи. Но я столкнулась с запредельным, и кто бы знал, как я жалею о том, что ввязалась во все это! И никаких советов здесь дать мне не смогут, кроме одного – выкинуть все из головы и больше никогда туда не ходить. Ну кто, кто тянул меня идти в этот дом?

Магда. Я пришла к ней с твердым намерением поговорить обо всем, что мне непонятно. Пусть даже она хотела о чем-то умолчать, я собиралась надавить на нее и расспросить. Перед тем, как войти в магазин, я нацепила на нос очки. В самой лавке Магды не было, но, заглянув за ширму, я тут же встретилась с ней глазами. Она смотрела недобро, с упреком и разочарованием. Я же дала себе обещание не снимать очки во что бы то ни стало, несмотря на ее просьбы. Магда снова была бледная, с глубокими темными кругами вокруг ввалившихся тусклых глаз. В этот раз я очень внимательно и пристально изучила ее облик и была уверена, что это не игра света и теней, а правда, которую демонстрировали мне стекла.

– Я же просила тебя, – устало и очень тоскливо проронила Магда, – просила не надевать очки.

– Но мне это нужно, – сказала я. – Они открывают мне глаза. Сквозь эти стекла я вижу то, что есть на самом деле!

– Но я же твоя подруга, – грустно сказала она. – Я надеялась, ты послушаешься и не пойдешь против меня.

– Но ты же сама отдала мне эти стекла! – возразила я и вдруг осеклась. – Что с тобой, Магда?

Она была в рубашке из тончайшей коричневой замши с длинными закатанными рукавами. Нервным жестом Магда принялась скатывать рукава обратно, но я с ужасом успела увидеть на запястьях глубокие кровавые порезы. Я безумно испугалась, что она хочет покончить с собой, бросилась к ней и закричала: