А вот путь от теплицы до дома мне пришлось проделать очень медленно. Я боялась упасть, разбить стекло и пораниться. Но зато когда я ввалилась с ним на кухню, где за столом уже сидела вся моя семья, моё лицо сияло от гордости.

— Я нашла стёкла для окон! Нам не придется их покупать!

В кухне пахло свежим молоком, а на столе дымилась золотистая от расплывшегося по поверхности масла каша. И пока мы ели, я рассказывала им о своем походе в особняк герцога Клермона.

— Но я не знаю никакой мадам Шабри, — удивилась Табита. — Хотя, возможно, когда мы были знакомы, она носила другую фамилию. Но как бы там ни было, нам следует поблагодарить ее за такую доброту.

— Жаль, что герцог Клермон сейчас не бывает в своем поместье, — с тоской протянула Гертруда. — Если бы здесь собиралось общество, было бы куда веселей.

Я вздохнула. Кажется, она упрямо не хотела понимать, что если бы здесь собиралось знатное общество, ей самой было бы куда тяжелей. Потому что мы в это общество ни при каких раскладах не были бы приглашены. И кому, как не ей, было это знать?

Наверно, матушка подумала о том же, потому что предпочла перевести разговор на другую тему.

— Жаль что месье Меридо в отъезде и не сможет застеклить нам окна в ближайшие дни.

— Мы с Аленом можем попробовать сделать это сами! — заявила я. — Не уверена, что у нас получится, но попытка — не пытка. Только для нарезки стекол нам потребуется, матушка, ваш перстень.

Я еще в поместье Ревиалей обратила внимание на перстень на пальце Табиты с бриллиантом с заостренным кольцом. Когда-то в доме бабушки я пользовалась алмазным стеклорезом. Возможно, это кольцо могло нам его заменить.

Уважаемые читатели, перстень Табиты мог быть примерно таким, как вот это украшение, которое было изготовлено в Германии в 16 веке.

13. Глава 12

Конечно, с первого раза у нас ничего не получилось. Мы с Аленом принесли в дом несколько стекол из тех, что были размером побольше. Но попрактиковаться решили не на них.

Начали мы с кухни. Ножом я аккуратно отделила от рамы приколоченные на маленькие гвоздики тоненькие реечки, которыми крепилось стекло — штапики. Я старалась не сломать и не погнуть гвозди, потому что других у нас не было. И провозилась с этим до самого обеда.

Из свежего мяса Табита сварила вкусный суп, названия которого я не знала — она положила в него понемногу всех овощей, которые у нас были, и бросила туда еще и перловки. А я напекла тонких блинчиков, которые с жирным домашним маслом вышли красивыми, румяными.

Всё то время, что я была на кухне, матушка не сводила с меня удивленного взгляда. Настоящая Лорейн просто не могла быть такой. Она выросла в дворянской семье и никогда прежде не стояла у плиты и, уж тем более, не могла знать, как стеклят окна. Возможно, мне не помешало бы проявить некоторую осторожность и уподобиться Гертруде, но я не могла себе этого позволить. Нельзя было взваливать всё на одну Табиту.

За эти два дня я составила уже немаленький список вещей, которые были нам нужны. Из кухонной утвари нам не хватало тарелок, глиняных кувшинов, вилок, ножей. А еще следовало купить садовые и плотницкие инструменты, которые должны быть в любом доме.

Алену было еще только четырнадцать лет, и я надеялась, что он сумеет научиться всему тому, что должен уметь делать по хозяйству настоящий мужчину. Хотя пока особого интереса к делам он не проявлял, просто выполнял то, что я ему велела. А сегодня перед обедом и вовсе взбрыкнул, сказав, что не станет ходить больше к ручью за водой, потому что тропинка была узкой, и забираться на угор с тяжелым ведром было неудобно. И только когда я объяснила ему, что без воды не будет и никакого обеда, он нехотя сделал то, о чём его просили.