— Скорее! — попросила я. — Помогите мне вынести Патрика.

На меня направили автомат и приказали оставаться на месте. А сразу после того, как я исполнила требование, закрыли дверь на ключ.

— Нет!.. — выкрикнула я в слезах. — Вы не можете оставить нас там! Откройте дверь, немедленно!!!

Кто бы меня послушал…

Запах гари усиливался. Глаза щипало нещадно, не то от слез, не то от едкого дыма. Но, к собственному бессильному ужасу, я понимала, что мы обречены. Даже если выйти из комнаты… Тот тип с автоматом – он явно не шутил.

— Дорога свободна, — вдруг проговорил Патрик, поведя ушами, как заправский сторожевой пес. Зрение у старика плохое, а вот слух — отменный. — Сейчас или никогда. Ключ открывает все двери. Беги!

— А как же вы?.. — не могла не спросить я.

— По долгам следует платить, — глухо отозвался Патрик.

Он лежал, не открывая глаз и не шевелясь.

Последнее, что я услышала, прежде чем выбежать в коридор, это цитату из его любимой книги: "Сейчас голова у меня ясная. Даже слишком. Такая же ясная, как сестры мои, звезды. Но все равно мне надо поспать. И звезды спят, и луна спит, и солнце спит, и даже океан иногда спит в те дни, когда нет течения, и стоит полная тишь…»

2. Глава 2

Светлана

Все дальнейшее происходило словно в тумане.

Отперев дверь, я выбежала в коридор, повторяя про себя слова Патрика, точно мантру. То ли со страха, то ли благодаря обостренному инстинкту самосохранения, я так хорошо запомнила маршрут, словно карта отпечаталась на внутренней стороне век. Знакомые коридоры преодолела за считанные секунды, давясь кашлем и слезами. Дыма было слишком много. В одном из кабинетов бушевал огонь, вырывавшийся наружу. Точно вырвавшийся на свободу адский спрут, он пытался ухватить меня за ноги и затащить в свои владения.

С визгом промчавшись мимо, я не почувствовала, как огонь опалил ноги. Лишь заметила, как вспыхнули полы халата. Скинула его с себя, с ненавистью затоптав, и бросилась дальше. Возле грузового лифта обнаружила кулер и брошенное полотенце. Смочила его водой, прикрыла лицо. Дышать стало гораздо легче. Вбежала в лифт. Дрожащая рука замерла над панелью.

Нет, нет, нет…

Это немыслимо. Самоубийственно!

Правилами пожарной безопасности настрого запрещается пользоваться лифтами во время пожара. Это опасно и безрассудно. Как и то, что вместо того, чтобы выбраться из здания, я углублялась в его недра. Так велел Патрик. И я верила ему, как никому больше во всей этой проклятой кипящей от огня лечебнице. Охранники с автоматами не дадут сбежать. Выбирая между ними и огнем, я все же предпочла последнее. Так, по крайней мере, у меня был хоть какой-то шанс на спасение. Ничтожный, но единственный.

Затаив дыхание, нажала кнопку нижнего этажа.

Дверки лифта сомкнулись, кабина дрогнула и с натужным гудением понеслась вниз. Она двигалась так быстро, что в какой-то момент стало казаться, будто оборвались тросы. Не придумав ничего лучше, я уселась на пол и обхватила колени руками. Истерично вскрикнула, когда отключился свет. Думала: все, это конец. Мысленно попрощалась с жизнью и уже надеялась на встречу с горячо любимым дедулей.

Как лифт остановился и открылся.

На нижнем этаже полыхал огонь. Сейчас я была уверена: возгорание произошло не само по себе. Лечебницу вместе с обитателями подожгли нарочно, наверняка пытаясь скрыть улики. Точнее, какие-то важные разработки. Пусть мне только двадцать, но я не глупа и не наивна до такой степени, чтобы не понять. Патрик был тысячу раз прав. Никого не выпустили бы живым, не оставили свидетелей. Ни единого.