— Когда-то он неплохо ладил с людьми, — кивнул Шэйн, — но первое пробуждение дракона оказалось неудачным. Что-то пошло не так, дракон впал в ярость, уничтожил отряд и погиб сам. Кристалл, пробудивший его, был уничтожен, человек, проводивший обряд, также погиб, во всем обвинили Барона. Об идее пробудить драконов было решено забыть.

— Почему об этом нет упоминаний? — Раданэш, когда его действительно что-то интересовало, мог быть на удивление бесстрашным. Вот и сейчас, вместо того чтобы составлять мне компанию и тихонечко бояться, он озабоченно сделал шаг вперед, выходя из-за плеча Девора. Прямо к Сумеречному. — Вся информация касательно обряда сохранилась, даже схемы кристаллов не были утеряны, но ни в одной из записей, даже в пометках, не указано имя Молох.

— Как и Февети, несмотря на то, что он был братом короля вашего человеческого государства и именно его кровь использовалась в обрядах, — пожал плечами Шэйн. — Зачем записывать имена тех, кто не смог принести в этот мир ничего, кроме разрушения и смерти? Прошло слишком много времени, Молох и сам забыл свое имя, став Полуночным Бароном.

— Вы ведь чего-то не договариваете, — прищурился отморозок, его, как недавно пробужденного дракона, эта тема волновала не меньше, чем Раданэша. — Не могу поверить, что люди решили все свернуть из-за одного погибшего отряда. Они же сами постоянно убивают друг друга.

— А я не сказал? Вместе с отрядом был уничтожен город. Брат и сын короля убиты. Молох ввязался в драку со взбешенным драконом, это была его ошибка, — усмехнулся Шэйн. — Но вы не отвлекайтесь, пробуждайте дракона, я посмотрю.

— Шэйн, а ты уверен? — Айана так же, как и все мы, была не в восторге от перспективы и дальше топтаться тут в компании Сумеречного. Пусть он к ней хорошо относился, но был таким же Высшим, как и ее мать, и вызывал у хейзар закономерные опасения.

— Конечно.

— И никто не ждет тебя дома? — она выразительно кивнула на фартук. — На кухне?

Одно короткое мгновение Шэйн смотрел на нее с непонимающе-недовольным выражением лица, потом это выражение мутировало в задумчивое, а под конец превратилось в озабоченное.

— Сделаете что-нибудь с моим лесом — останетесь в нем навечно, — пригрозил Сумеречный и, не прощаясь, растаял в тумане.

— Вот иногда смотрю я на них и радуюсь, что не завела себе человека, — доверительно сообщила Айана королю.

Тот лишь глубокомысленно промолчал, возвращаясь к созерцанию дракона.

— А как ты будешь убеждать этого дракона присягнуть тебе, если драться тут нельзя? — озабоченно заглядывая в лицо хмурого Абеля, я уже всерьез рассматривала возможность перетащить эту статую куда-нибудь подальше отсюда, в идеале — вовсе забрать ее с территорий Сумеречного, чтобы уже где-нибудь в тихом месте провести обряд.

— Водяные всегда были мирными. Не думаю, что с ним возникнут проблемы.

В общем-то, с самим водным проблем и не возникло. Стоило Раданэшу только пробудить его и вручить кристалл Абелю, как дракон не раздумывая бросился на того, кто так нагло раскрошил в своей ладони его шанс на жизнь. Стремительно прошуршав по мху, оставляя глубокие раны в зеленом влажном ковре, он врезался в вырвавшегося из огненного шара медного дракона.

Схватка была быстрой и тихой, Абель просто подмял под себя извивающееся тело, скрыв зелень чешуи водного своими крыльями.

Сдался тот быстро, с трудом превратился, представ перед нами высоким, излишне худым, если не сказать тощим, мужчиной средних лет. В отличие от всех уже пробужденных Раданэшем драконов, этот был в легком кожаном доспехе.