— Спасибо, — выпалила я, чем очень озадачила Раданэша.

— Спасибо?

— Ага. Благодаря вам я себя очень молодой почувствовала.

— Хорошо! — грохнул по столу ужас, привлекая к себе наше внимание. — Ведите меня к этим постояльцам. Я уговорю их переехать.

— А может, мы просто возьмем свободные комнаты? — несмело спросила я, с приятным удивлением отметив, что полный укора взгляд золотых глаз меня не сильно трогает. Иммунитет. Прогресс. Какая радость.

— Сокровище, видишь ли, в чем дело: свободные комнаты остались лишь на втором этаже…

— И?

— И ты не будешь ночевать над конюшней!

— Вы всегда можете найти себе комнату в другом месте, — вызверился хозяин.

Не знаю, дошло бы дело до драки или Абель бы просто по-быстрому съел бесстрашного мужика, но дверь открылась и спор резко перестал быть важным.

В теплый холл, зажимая бок, роняя смешанную с быстро тающим снегом кровь на пушистый ковер, ввалился отморозок. И Абеля неожиданно быстро устроили комнаты над конюшней. Он выкупил все три, не торгуясь, позабыв даже возмущаться.

Только цедил сквозь плотно сжатые зубы и зло косился на ледяного дракона, что с трудом преодолел расстояние от входной двери до нас. Всего каких-то шесть шагов, но как же долго он шел…

Запретив хозяину двора вызывать лекаря, ужас цыкнул на меня, решившую было возмутиться по этому поводу, сгреб ключи со стойки и за руку, не глядя ни на кого, потащил меня к лестнице. Добротной, из темного дерева, с резными перилами и забавными осветительными шарами, по форме похожими на кристаллы. Вделанные в завитушки перил, несмотря на ясный день и свет, льющийся из больших окон, они едва заметно светились, позволяя разглядеть вырезанные на их гранях символы. Я никогда раньше не видела рунной магии, но почему-то была уверена, что это она и есть.

Король без разговоров последовал за нами, отморозок тоже не отставал, замыкая нашу процессию и оставляя за собой кровавый след. Хозяин с тоской смотрел нам вслед.

Ему нас предстояло еще кормить…

***

— Что за дрянь это была? — шипел отморозок, медленно стягивая с себя изодранную рубашку. Камзол уже лежал у его ног мокрой окровавленной грудой грязных тряпок. — Мелкая девчонка едва не вывернула меня наизнанку.

«Еле лапы унес», — подумала я с неуместной веселостью.

— Ах, это, — Абель сидел на постели рядом со мной, нервно перебирал мои пальцы и всячески старался продемонстрировать, что некоторые ледяные драконы тут лишние. — Вынужден сообщить, что ты познакомился с хейзаром и остался жив… Не скажу, что лично меня это сильно радует.

— Ты же сам говорил, что его смерть нежелательна, — негромко возмутилась я, толкнув Абеля плечом, — что дракон вроде как из правящих.

— Это было до того, как он имел наглость заявить права на мою хранительницу, — прошипел в ответ ужас.

Отморозок несомненно нас слышал, но не вслушивался. Его больше волновали не наши бесполезные секреты, а кое-что другое:

— Какой, в пекло, хейзар? Что это значит? — спросил он, тяжело осев на соседнюю кровать, комкая в руках снятую рубашку. Худой, бледный до синевы, с глубокими ранами, уже почти не кровоточащими, но все равно жуткими на вид.

Раданэш, устроившийся за столом, у окна, желая быть от нас как можно дальше, лишь негромко хмыкнул. Его незнание дракона позабавило.

— О, друг мой, у меня для тебя есть столько новостей, — расцвёл злорадной улыбкой Абель. — Начнём с того, что боги постарались на славу и мир был уничтожен…

Следующий час ужас подробно, со всеми деталями, пересказывал отморозку все, что успел узнать сам. Потом, не менее детально, взялся посвящать его в свой гениальный план по пробуждению своих чешуйчатых собратьев.