Золотаревский ловил ртом воздух, похоже, мне впервые удалось лишить дара речи всезнающего кукловода.

— Черт, — наконец он смог говорить, — если бы не знал, подумал бы, что это ты эмпат.

Я грустно улыбнулась.

— Просто я наблюдала за вашим сыном, делала выводы. На его месте я почувствовала бы то же самое, только вспылила бы гораздо раньше и запустила стаканом вам в голову.

— Хорошо, что ты не на его месте. — Старик потер лоб, как будто туда все же чем-то запустили.

— Хорошо, — согласилась я. — А теперь я пойду припугну Леночку, чтобы не вздумала трещать о том, что слышала.

Золотаревский ошалело кивнул, глядя на меня, а я поднялась со своего места.

9. Глава 9. Илона

Сумасшедший выдался денек. Мы так и не занялись тренировками моего самоконтроля в этот день. И инициатором сделать на сегодня перерыв была вовсе не я.

Владимир Петрович вручил мне несколько книг по психологии и отправил читать их в пустой конференц-зал, а сам закрылся в кабинете.

Я не спорила. Ссора с Кириллом выбила старика из колеи, а потом еще заявилась всезнающая я, которая, вместо того чтобы участливо промолчать, еще и набросилась на него с нравоучениями.

Спустя несколько часов после нашего разговора весь мой боевой настрой как ветром сдуло. Когда я разговаривала с Золотаревским, то не сомневалась в своей правоте, теперь же мне начинало казаться, что я влезала не в свое дело.

«Как же много ты стала думать в последнее время, — вздохнул Зверь. — Скоро в профессоры в пору подаваться. Только и думаешь. Вот-вот у мозга случится перегрузка и экстренное уничтожение лишней информации».

«Намекаешь, что окончательно отупею?» — хмыкнула я, теребя лист открытой передо мной книги, в которую пялилась вот уже полчаса, не видя там ни слова.

«Близка, мать, близка».

Зверь издевался.

Как странно, но за месяц я настолько привыкла, что в моей голове живет личность со странным чувством юмора, что даже не обижалась на него. В каждой его подколке была доля правды. Иногда эта правда была жестокой, иногда просто неприятной, но не согласиться с ней я не могла.

«Хватить гнобить себя, время видела?»

Если бы не Зверь, я бы действительно могла просидеть здесь еще не один час, просто размышляя о жизни и человеческих взаимоотношениях. Его ехидный голос вернул меня к реальности. Часы показывали без пятнадцати шесть — всего ничего до конца рабочего дня.

Я вздохнула и решительно захлопнула книгу: все равно от нее нет никакого прока — я не прочла ни строчки. Встала, поморщилась от резкого звука, который издал отодвигаемый стул, и собралась попрощаться с Владимиром Петровичем и поехать домой. Безумный день меня вымотал, я вообще была не способна трезво мыслить.

«А Илона как же?»

— Вот черт! — от переизбытка чувств я выругалась вслух.

Совсем забыла об Илоне и ее странном предложении попить вечером вместе кофе.

«Зве-е-ерь, — уже мысленно заныла я, — может, отказаться, а?»

Сама не знала почему, но у меня было стойкое нежелание встречаться с ней сегодня. А вдруг это дурное предчувствие?

На этот раз Зверь был не на моей стороне:

«А мне кажется, это может быть интересным».

Я снова вздохнула. Как говорится, любопытство сгубило кошку. Но Зверь был прав: этот разговор может быть любопытным. А если не будет, я это переживу. А вот если откажусь, непременно буду себя мучить предположениями, что Илона хотела мне сказать.

«Не томи, иди», — буркнул Зверь, раздражаясь от моей нерешительности.

И я решила: была ни была, хуже стать от беседы с Илоной не может. В конце концов, давно думала о том, что пора налаживать отношения с коллегами, что ж, это был мой шанс.