– Не укусит, – успокаивающе сказал Эрмид. – Он любит прикосновения.

Зверь был жёстко-шелковистым, и пальцы тонули в мехе целиком – таким густым он был. Я осторожно погладила щёку бервага, а, когда коснулась его шеи, он сам подался навстречу моей руке и тихо заурчал.

– Это уже зимняя шерсть, – сказал Эрмид. – Но летняя не намного короче.

– От него приятно пахнет!

– Это ещё одно преимущество бервагов – они никогда не воняют.  

Я напоследок провела пальцами вдоль хребта зверя, и он смешно потряс попой, как будто ощутил щекотку.

– А что они едят?

– Всеядны, как те же медведи. Кстати, с последними Огненные дружат, и в лесу можешь не опасаться их нападения.

Эрмид помог мне забраться в экипаж, даже придержал за пояс, и показалось, будто ладони его могут сомкнуться на моей талии в замок. Дышать было трудно: он смотрел теперь не просто пристально, а будто бы внутрь меня.

– О чём ты думаешь? – не выдержала я.

Он усмехнулся.

– Рыжие милее прочих заливаются румянцем. К тому же, такое поведение – доказательство твоей искренности. Прости, но я продолжу смотреть на тебя именно так, потому что мне нравится, как ты смущаешься.

Я посмотрела в сторону, пытаясь сдержать улыбку, но губы всё равно дрогнули. В Эрмиде тоже была искренность, которой мне сейчас очень не хватало, однако, всё равно нужно было вести себя осмотрительно. Экипаж плавно качнулся, и, как только покинули пределы города, мы набрали скорость, и я уже не отлипала от окна.

Этот лес был ярче любой осенней чащи на Земле, к тому же, он был куда больше похож на земной, чем тот, что окружал Чашу. Никаких диплодоков – почти дубы, почти клёны, почти осины, да к тому же кусты почти облепихи, обвешанные крупными рыжими ягодами. Были здесь и странные тёмно-синие деревья – лохматые, с проборами, усыпанными белыми ягодами, похожими на пузыри.

– А как они называются?

– Урсы, – ответил Эрмид. – Под хвоей, за пузырями, прячутся шишки. Их можно жарить целиком, а можно просто вытаскивать орешки.

– Наверное, и медведи такие едят?

– Конечно. У вас в школе была история Восточного Огненного?

– Мало, – ответила я, заставив себя повернуться к мужчине лицом. – В основном мы изучали Воздушное и Водное королевства.

– Вероятно, именно там вы бы в дальнейшем проходили магическую практику, – сказал он, и я пожала плечами.  

– Не знаю. Как только поняла, что меня могут насильно выдать замуж – я школу покинула. – Я осторожно ему улыбнулась. – И думаю, это было правильное решение. Здесь всё иначе: другая сила, другой воздух, и люди тоже другие.

Эрмид наклонился вперёд.

– Мне показалось, или это комплимент?

– Вроде того. Только, пожалуйста, не считай меня подлизой. Просто там всё было иначе. Я каждый миг чувствовала себя узницей, которую в конечном итоге поведут на казнь, хотя обещали чуть ли не освобождение.

– А что ты почувствуешь, если я скажу, что тоже был бы не против заполучить такую, как ты, пленницу? – Губы его тронула многообещающая усмешка. – Не беспокоиться о том, что люди подумают. Не переживать за то, что выберу для тебя неправильную судьбу. Упиваться властью, зная, что ты ничего не сможешь противопоставить.

Я напряглась, когда он пересел на сиденье рядом со мной, хотя и чувствовала: Эрмид испытывает меня.

– Откуда ты знаешь, что я беспомощна? – Вздёрнула подбородок и пообещала себе в этот раз глаз не отводить. – Моё бегство было безумным. Причём, ещё и двойное!

– Ну, от меня ты совершенно точно не сбежишь, лисёнок.

Послышалась ли мне в его голосе нежность? Но откуда ей было взяться всего за сутки знакомства?