Я начала по миллиметру отодвигаться в сторону, не сводя глаз с игроков. Потом спохватилась и, стараясь не издать ни звука, расстегнула плащ. Удивительно, как во всём этом я, плюхнувшись на глубину, смогла выплыть. Неужели магия помогла? Верхнюю одежду надо было снять и положить так, чтобы издалека бугор казался мной. Этот фокус мы не раз проворачивали в лагере, вот только клали под одеяло не листья, а скомканные вещи.

Загребать шуршащие кучи так, чтобы они не шуршали, было невероятно сложно. От напряжения у меня буквально глаза из орбит лезли: так усилилось внутри головы давление. Лист за листом я запихивала под капюшон, а сама сдвигалась всё ниже, к склону, за которым начиналась спасительная чаща. Хорошо, что окружающий мир был шумным: ветер играл в кронах, неподалёку грохотала вода, да и мужчины были так поглощены спором, что в мою сторону даже не смотрели.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я оставила вместо себя тёмный бугор и, как змея, сползла по жирной земле. Здесь листьев было меньше, и постепенно мой осторожный шаг перешёл в лёгкий бег, а затем и в сумасшедшую скачку. Я понятия не имела, когда мужчины спохватятся, а потому неслась так, словно меня преследовал монстр. Без вещей, без еды, в незнакомом лесу… и всё же так было лучше, чем остаться с этими двумя, которые уже считали меня своей собственностью.

Я несколько раз пробежала через ручьи, не заботясь о том, что ноги промочу, ведь они и так ещё не высохли. Потом свернула в рощу с деревьями-диплодоками, которые называли урху, и, уже минуя последний толстый ствол, услышала далёкий окрик. Они спохватились, и нужно было быстро решить: бежать дальше или прятаться? К счастью, я увидела вдалеке нечто особенное и важное, хотя и пугающее.

Это было старое-престарое дерево с бледно сияющим проходом в толстенном стволе. Я знала, что подобными порталами здесь пользовались для перемещения между Королевствами, но, согласно записям в книге, они должны были гореть намного ярче. Значит, Древо было умирающим, и, возможно, не работающим, но я всё равно должна была рискнуть и пройти через него. Однако прежде пришлось преодолеть Грязевой лес, о котором рассказывали на одном из уроков, и теперь меня бы не узнала даже родная мама. Я мало того, что двигалась по колено в жиже, так ещё и шлёпнулась в неё несколько раз, превратившись в нечто, похожее на мини-дух помойки…

А древо было уже близко – чёрное, почти целиком засохшее.

– Куда ты, дура? погибнешь!..

Я достигла цели, и, не обернувшись, забежала внутрь мерцания, заранее готовя себя к любым неприятным ощущениям, однако не почувствовала боли, а зависла в пустоте. Шаги стали длинными и вязкими, в груди будто что-то распахнулось, и вдалеке, в сумраке, замаячил огонёк странного, золотисто-алого мерцания. Я протянула к нему руку, перемещаясь по воздуху неуклюже и медленно, а потом вдруг рухнула вниз – словно полетела на тарзанке в пропасть…

Приземление в неведомом лесу было жёстким, и спасли меня всё те же сухие листья. Опасаясь преследования, я бодро побежала вперёд, осматриваясь. Это был очень похожий на земной лес, не считая того, что лиственные деревья я не узнавала, и, что самое интересное, здесь царила потрясающая цветная осень. Деревья были не просто жёлтыми и рыжими, они собрали весь радужный спектр, исключая разве что синий. Но синим было небо! Не голубым, именно ярко-синим, бездонным, словно океан, но при этом ощутимо холодным.

– Нельзя оставаться на месте, – тихо сказала я себе, пытаясь выковырять подсохшую грязь из глаз и ушей. – Нужно найти укрытие.