— Где эта сучка? — тут же подхватили с другого конца.

— Сукин сын!

— Да твою ж мать, и правда он!

Со всех сторон к нему повалили приятели, товарищи и просто знакомые. Даже не обладая магически разогнанной памятью, Джонатан помнил их всех — с кем-то он дрался на ринге, кому-то перебил пару ставок, с кем-то пил, с кем-то спорил, а с кем-то даже трахался в туалете.

— И где ты столько времени тер свою шкуру? — громогласно спросил из-за своей стойки Пегий. Огромный детина, настоящего имени которого не помнил и он сам, работал барменом, сколько Джонатан ходил в Спеладром. — Парни, по пинте пива за мой счет! Мартышка Сью поставил тысячу, что ты больше вообще сюда носа не сунешь.

— Я-то? — Джонатан вздернул бровь. — С хера ли бы? Потому что отпиздил Майкла? Так это ему же досталось, не мне. Он, кстати, как? Выжил вообще?

— Да что ему сделается, через неделю снова в клетке скакал, — отмахнулся Пегий, ловко наливая пиво по высоким стаканам. Один из них он метнул вдоль стойки к Блейну. К удивлению Джонатана, тот поймал стакан: среди адаптантов ходили слухи, что аналитики и менталисты не притрагиваются к спиртному. Берегут свои драгоценные неповторимые серые и белые нервные клетки, или что там у них неповторимое. — А ты-то чего заявился? — Пегий сунул стакан и Джонатану, не забыв поставить рядом бокал с щедрой порцией виски. — Смуту навести или скуку развеять?

— Второе, — Джонатан опрокинул в себя оба стакана один за другим. — Смутами я в последнее время по горло сыт.

— Ну, та девчонка, что тебя окучивала, до сих пор тут регулярно трется, — хмыкнул Пегий. — Сказать ей, что ты проявился, или, наоборот, молчать как рыба?

— Молчи, — поморщился Джонатан. — Вот только соплей мне не…

— Поздно, — Пегий усмехнулся и посмотрел ему через плечо.

— Тибериус! — к ним протиснулась смазливая девчонка-адаптант, разукрашенная всеми цветами радуги, причем не только косметикой, но и краской, и татуировками. — Ты здесь!

— Ага, — Джонатан начал лихорадочно прокручивать в голове варианты, как отшить девицу. Когда-то очень давно он неосмотрительно выдал ей аванс, и девчонка, кажется, решила во что бы то ни стало стрясти с него все сексуальные долги.

Второй фронт открылся с самого неожиданного фланга.

— Кто это? — сухо спросил Блейн, встав рядом.

Девчонка — да как ее звали-то вообще?.. Вот для чего не помешала бы память аналитика: хоть помнил бы, с кем кувыркался, ну или обещал это сделать. Девчонка смерила Блейна взглядом и, конечно же, сделала неправильные выводы. Ее миленькое личико сделалось красным и злым, но через секунду она себя пересилила и улыбнулась.

— Третьей возьмете? — поинтересовалась, глядя Тибериусу в глаза. — Я А3. А минет делаю не хуже, чем А1!

Звучало заманчиво. Хоть Джонатану и не нравились юные девицы, вешающиеся на шею, но вероятности, что однажды он даст девчонке возможность продемонстрировать свой талант, он не исключал. А потом ответил достаточно мягко:

— Не сегодня.

Девчонка была неглупа — поняла, что настаивать не стоит.

— Ладно, — согласилась, поиграв желваками. — Надолго не прощаюсь, — и она скрылась в толпе.

— И много тут разбитых тобою сердец? — поинтересовался Блейн все также сухо.

Тибериус дернул плечом и пошел вперед.

Максимус знал, что адаптанты гиперсексуальны. Магия разгоняла все процессы в организме, в том числе и либидо. Секса хотелось много и часто, если не сказать постоянно.

Но примерить роль сердцееда на начальника Боевого отдела оказалось непросто. Максимусу казалось, что Тибериус непременно выберет себе в партнеры кого-то под стать себе, с уровнем не ниже А2, чтобы не бояться в порыве страсти сломать пару ребер.