Ксюша растерялась. Она здесь явно лишняя. Но раз уж удалось войти, не уйдет, пока не посмотрит на ребенка.

– Ты извини, что я так… Можно посмотреть на Кирюшу?

Егор устало кивнул.

Дверь в детскую была приоткрыта. Ухватив взглядом край кроватки, Ксюша неуверенно шагнула в комнату. Каждый шаг вторил ударам ее сердца. Подойдя, она судорожно сжала пальцами бортик и, затаив дыхание, посмотрела на малыша.

Красивый. Боже, какой же он красивый! Копия Егор. И взгляд у него такой же открытый.

– Привет, – произнесла она сквозь слезы.

Ребенок с интересом посмотрел на нее, а потом вдруг сморщил лобик и улыбнулся. Ксюша тоже не сдержала улыбки. Ее затопила волна нежности, впрочем, ненадолго, потому что чувство вины тут же дало о себе знать.

Скорее, почувствовала, чем услышала, что Егор вошел следом и остановился у нее за спиной. Ксюша задержала дыхание, стараясь унять бешеное сердцебиение. Наивно было надеяться, что, когда встретится с ним, поймет, что больше ничего к нему не испытывает. Что время вылечило, помогло забыть и все эти мучительные месяцы она цеплялась лишь за яркие воспоминания. Не забылось. Не прошло. Только сильнее стало это проклятое влечение!

«Беги!» – засигналил мозг.

Резко развернулась и только хуже сделала. Опасно стоять так близко к нему, на расстоянии нескольких сантиметров. По телу мгновенно пробежала дрожь. Эти глаза, они гипнотизировали. Все в нем гипнотизировало. Почему он молчит? Почему так смотрит? О чем сейчас думает?

– Может, нужна какая-то помощь?

Нужно было заговорить, иначе, казалось, она сойдет с ума от этой тишины.

Он ответил не сразу. Какое-то время разглядывал ее лицо, словно пытаясь запомнить каждую черточку.

– Да, нужно сходить в аптеку. Сможешь побыть с ним минут десять? Я быстро.

– Конечно. Могу и подольше, если нужно.

– Спасибо.

Егор слегка улыбнулся и ушел в другую комнату переодеваться. О том, что он вышел из квартиры, поняла по звуку хлопнувшей двери. Теперь, когда осталась одна, Ксюша наконец смогла собраться с мыслями. Самообладание терять нельзя. Она пришла сюда только с одной целью – увидеть сына, вот о чем нужно помнить. А теперь, когда узнала о том, что Кирюша заболел, должна еще и помочь. То, что Егор сидел с малышом всю ночь, понятно без слов, весь его вид говорил о сильной усталости. И это не могло не вызывать уважения. Вообще она всегда умилялась, когда видела мужчин с детьми. Это так трогательно! Такие сильные, порой непробиваемые, а в объятиях детей моментально тают. Она бы ни за что на свете не бросила мужчину, который любит и заботится о своем ребенке. Для нее это был едва ли не главный критерий в выборе спутника. Может, потому что ее собственный, уже бывший муж не уделял дочери никакого внимания. Так, подходил иногда, что-то ей говорил, скупо целовал, и с чувством выполненного долга возвращался к своим делам. Когда она болела, никогда с ней не сидел, даже обижался, что Ксюша все время с ней возится, а ему уделяет минимум внимания. Куда важнее ему были компьютерные игры – и ни дай Бог отвлечь его «какой-нибудь ерундой», когда у него там важное сражение. Даже если речь идет о дочери. Даже если падает метеорит. Пока не доиграет, с места не встанет.

От тяжелых воспоминаний на глаза навернулись слезы. Кирюша протянул к ней ладошки, и она решилась взять его на руки. Боже… Она ощутила неимоверное счастье, нежность и трепет, когда обняла его, когда поцеловала. Столько положительных чувств, от которых готова была взлететь под облака. А потом упасть, больно ударившись о землю. Потому что он – чужой сын. И то, что она смогла его увидеть, – лишь стечение обстоятельств. Ей сюда дорога закрыта. Она должна понять это раз и навсегда!