Регина, с которой Ксюша поддерживала общение, обещала помогать.

– Ну что, буду меняться сменами, если нужно. В крайнем случае, возьму больничный, чтобы с крестницей посидеть. Короче, обращайся.

– Надеюсь, что не буду дергать тебя так часто. А вообще, мне так неловко. У тебя своя жизнь, а тут я со своими проблемами…

– Ой брось, не чужие люди. Мы же вместе здесь начинали. Перебивались с хлеба на воду, жили в коммуналке… Ой, как вспомню! Столько всего пережили, что уже стали как родные. Надо и дальше держаться вместе. Так что даже не заморачивайся.

Мысль о том, что она здесь не одна, конечно, грела душу. Но стоило лишь остаться наедине с собой, как накатывало чувство вины. Ксюша начинала грызть себя, думать, как там сын, появился ли у него первый зубик… Никак не могла его забыть. Как, собственно, и самого Егора. Он больше не звонил, и она его не беспокоила, понимая, что не имеет на это право. Но почему же ее так ломало, когда вспоминала о нем? Почему никак не могла успокоиться? Их словно связали одной нитью, да такой крепкой, что она не могла ее оборвать.

Как-то раз ее отправили с документами в другой офис. В тот район, где жили Удальцовы. В голову упорно лезли мысли, что это знак, но она, как могла, отбрасывала их. Хотя странная тревога сжимала сердце. Как будто что-то случилось.

Не в силах перебороть это чувство, она, передав документы, все-таки направилась к нужному дому, хотя и не представляла, что им скажет, когда увидит. Сама задумка казалась абсурдной. А все эти оправдания насчет интуиции, тревоги и прочего – настоящим бредом. Зря она себя уговаривала развернуться и уйти. Когда из подъезда вышла какая-то тетушка с собачкой, Ксюша уже нырнула внутрь. И невозможно было докричаться до разума. Лишь оказавшись на нужном этаже и замерев у окна, она наконец начала понимать, что сделала глупость. Позвонить в квартиру у нее не хватит духу. Тогда какой смысл здесь стоять?

В эту секунду дверь квартиры, где жили Удальцовы, открылась, и она услышала голос:

– Если станет хуже, вызывайте скорую.

Повернув голову, Ксюша увидела вышедшего на лестничную площадку мужчину лет пятидесяти. Сразу поняла, что это врач. Но что случилось?

– Хорошо, – ответил Егор.

Ксюша взметнулась вверх по ступеням и робко окликнула его по имени. Он открыл дверь шире и удивленно поднял брови:

– Ксюша? Что ты здесь делаешь?

К счастью, в этот момент открылся лифт, и доктор скрылся в кабине. Они остались один на один.

– Я была здесь, неподалеку. Поднялась, чтобы… Очень хотела ребенка увидеть. А тут как раз врач вышел. Что-то с Кирюшей?

Ну вот, сейчас прогонит… Конечно, это выглядит глупо: пришла в чужой дом, к уже чужому ребенку, вопросы задает. Выгонит, однозначно, и правильно сделает. Чтобы навсегда забыла дорогу сюда!

– Да, простудился.

Выглядел он уставшим. Будто всю ночь не спал. Темные круги под глазами, спутанные волосы, мятая футболка.

– Можно? – Ксюша и сама не знала, откуда только взялась наглость вот так прямо попроситься войти, учитывая, что жена может быть дома. Но почему-то возникла уверенность, что он пустит.

8. Глава 7

– Проходи.

Егор посторонился, и Ксюша шагнула в коридор. Сразу заметила легкий беспорядок, который бывает обычно, когда хозяйка какое-то время отсутствует.

– Клавдия забыла выключить кондиционер. Вечером приехал, обнаружил. А ночью у малого температура шарахнула.

– А сама она где?

– В командировку уехала.

Он прислонился к стене и потер глаза. Точно ночь не спал.

– А няня?

– А няня накануне отпросилась на четыре дня. Не в тему, конечно, но я не стал ее дергать.