Весеннее солнце пыталось согреть путешественников, а вот сильный ветер противился: рвал с плеч теплые плащи, швырял волосы в лицо и забавно ерошил жесткую гривку выносливой Дюи. Перекрикивать ветер оказалось занятием непростым, а потому и Терренс, и Эдме молчали.

Пейзаж – однообразный, диковатый – остался неизменным, вот только море утихло, не кидалось более на скалистые берега и казалось начало засыпать.

– Мисс, не к добру это, – Оллрой внимательно смотрел на темные тучи, появившиеся на горизонте. – Хорошо бы добраться до Стоунхэйвена поскорее. В этих местах случаются бураны, а для вас, маленькая Эдме, они опасны.

– Почему же только для меня?

– Такую малышку как вы попросту унесёт, – Терри рассмеялся, став при этом еще более уродливым: два страшных шрама, пересекавшие его лицо, собрали складками кожу. – Или сундучок свой драгоценный потеряете. И как тогда, а?

– Терренс, я скорее готова пролететь над Стоунхэйвеном без башмаков и в развевающейся юбке, чем отпустить из рук свое сокровище!

Похоже, оба представили живописную картину полета мисс Уимс и засмеялись.

– Все верно, Эдме. Это ваш кусочек хлеба с маслицем. Оллрой никогда не забудет помощи, что вы ему оказали своим умением.

– А я никогда не забуду, что ты пустил меня в свой домик, сколотил для меня стол и даже лгал суровой Милдред ради меня. Терпел мои выходки и помогал в моей ужасной невезучести. Господь наградит тебя, Терри, я знаю это наверняка, – в этот раз у Эдме получилось обнять старого друга.

Оллрой ответил аккуратным объятием и поспешно отвернулся, пытаясь скрыть слезы и тоску от расставания с маленькой мисс.

Как всегда после откровенности и проявления искренних чувств наступила тишина: беседа погибла, но родилось тихое счастье от осознания того, что он в этом мире не одинок.

Дюи брела все медленнее, а ветер, будто приняв неспешный ритм движения лошадки, поутих.

– А вот это совсем худо, – Терренс забеспокоился. – Вроде бы вижу межевой камень. Гляньте, мисс, правда ли?

Эдме приподнялась с облучка, и заметила огромную каменную глыбу.

– Терри, это камень, совершенно точно! Мы приехали? – голос девушки дрогнул: в тот момент она почувствовала, что разлука не за горами, равно как и новая жизнь в незнакомом месте.

– Приехали, мисс. А вон и она, повозка от Уимсов. Видите? Вас встречают. Хорошо, что есть кому, – Терренс свистнул и мохнатая Дюи пошла быстрее.

Через короткое время они достигли пограничного камня и ветхой повозки, возле которой суетился неопрятный маленький человечек.

– Уни Лайс? – Терри соскочил с повозки.

– Ага. Он самый, – хитрющий взгляд Уни пробежался по Оллрою, а потом остановился, и надолго, на Эдме. – Мисс Уимс? Вон оно как… Вы ни капельки не похожи на почившего мистера Эшли. Тот, царство ему небесное, был страшнее Высокого викинга из замка Стоунхейв*.

Эдме промолчала, как и положено воспитанной девушке.

– Уни, ты чего застыл? Бери вещи мисс Эдме и неси в свою повозку. Не видишь, что дождь скоро?

Лайс засуетился, принялся бестолково расчищать место в старой тележке своей, при этом поднял пыль, испачкался еще больше. Тем и удивил Эдме: она не могла понять, как старый плед, собранный неаккуратными складками под старый потертый пояс, может стать еще грязнее.

Оллрой снял девушку с повозки, усадил в другую и стоял молча. Молчала и Эдме. Каждый думал о своем и старательно скрывал непрошенные слезы.

– Мисс Уимс, позвольте мне навещать вас изредка? – первым не выдержал Терренс.

– Ты мог бы и не спрашивать, Терри! – Эдме так обрадовалась, что снова потянулась обнять друга, но вовремя опомнилась.