– Кто же это его так?

– Может, зверь какой. Виктор хоть и говорил, что Барон всем волкам жару дал, да и на старуху бывает проруха.

Как только они достигли места, где могла появиться связь, ребята опустили Барона на землю и позвонили Виктору. Услышав, что Барон нашелся, но состояние его критическое, Виктор немедленно воскликнул:

– Где вы? Я еду к вам!

И к тому моменту, когда друзья доволокли пса, который последние метры казался им весящим не меньше тонны, Виктор уже ждал их на дороге. Он поспешно ощупал пса и вынес вердикт:

– Перелом лапы и ребер. Возможны внутренние повреждения.

И пощупав еще немного, с облегчением добавил:

– К счастью, обе пули прошли навылет.

– Пули? – ахнули ребята.

– Ранения пулевые.

Вот оно что! В Барона стреляли. Ребята были потрясены. А вот сам Виктор бодрости не терял.

– Судя по характеру входа и выхода пуль, вряд ли они задели какие-то жизненно важные внутренние органы. Но все-таки окончательно все покажет обследование в клинике.

– Повезете его в больницу?

– И немедленно! Поможете мне загрузить его в машину?

Перед транспортировкой жена Виктора сделала Барону два укола.

– Глюкоза, чтобы поддержать силы, – пояснил он. – И обезболивающий препарат. А все остальное уже будет на усмотрение врачей.

Уколы помогли почти мгновенно. Барон стал дышать свободней. И взгляд у него прояснился. Он даже успел лизнуть руку хозяину и, как показалось друзьям, с благодарностью посмотрел на них. Потом машина Виктора уехала, а друзья с притихшей Лушкой побрели к себе назад в Бобровку.

Несмотря на выматывающий день, усталости они не чувствовали. Сказывался попавший в их кровь адреналин. И чувство, что сделали доброе дело, тоже придавало сил.

Внезапно Вован похлопал себя по карманам, остановился и воскликнул:

– Вот я растяпа!

– Ты чего? – удивился Костик.

– Потерял!

– Что?

– Ножик свой посеял!

– Ну ты недотепа! Потерять такой нож!

Нож у Вована был отменный. С десятью лезвиями, пилочкой, ножничками и даже миниатюрной ложечкой и такой же крохотной вилочкой. Но если последние два предмета были явно лишними, то сами лезвия были острыми и отлично держали заточку. Нож был швейцарским, его Вовану привез из Европы дядя. И стоил такой ножик больше сотни евро, деньги по нынешним временам и доходам самого Вована астрономические. Никогда Вовану не приобрести себе другого такого ножа.

Разумеется, Костян за друга расстроился.

– Как же ты его потерял? Где? Вспоминай!

Вован наморщил лоб и начал вспоминать.

– Я им ветки срезал, чтобы носилки для Барона сделать. И рубашки наши я тоже им кромсал.

– Значит, там и оставил?

– Наверное, там.

– Ладно, пошли назад.

– Пошли.

Вернуться на то место, где друзья нашли Барона, не представляло особого труда. Весь путь четко прослеживался по смятой ногами друзей траве. Немножко поблуждав, они вышли к тем самым кустам, в которых столько времени провалялся несчастный пес без всякой надежды на спасение. Никто, кроме Лушки, его бы здесь не нашел.

Ножик Вована ребята увидели сразу и почти одновременно бросились к нему, стукнувшись лбами. Столкновение получилось сильным. Раздался сухой звук, как при ударе дерева о дерево. А ребята охнули и одинаковым жестом схватились за ушибленные лбы. Удержать равновесие им тоже не удалось, и они дружно плюхнулись на траву. Сидя на собственной пятой точке и потирая лоб, Костян ошеломленно смотрел на своего друга. Вован тоже таращился на него. Потом он улыбнулся, а Костян захохотал. Повалившись на траву, они несколько минут только и делали, что хохотали, сами не зная почему. Это была их эмоциональная реакция на произошедшее.