«Пора бы научиться врать, не краснея, в мои-то годы», – думала она, наспех прощаясь с коллегами. Казалось, все в курсе, что она прогуливает работу без уважительных причин, хотя на самом деле вряд ли кого-то вообще это интересовало.

Но дома от сомнений не осталось и следа. Ее встретила Машенька и очень обрадовалась, узнав, что все в порядке, они едут.

– Прекрасно! Не зря мы купили тот чудовищный пляжный зонт, – обняв Катю, сказала она. – Послезавтра с утра я собиралась на рынок за мясом для шашлыка, не хочу брать замороженное. Составишь мне компанию?

– С удовольствием, если Дима не против. Кстати, где он?

– Отдыхает, но просил крикнуть его, когда ты придешь, чтобы поужинать вместе. Я к вам не присоединюсь, не хочу Симу одну оставлять, а ты переодевайся, и ешьте. В холодильнике окрошка, на плите рагу из кролика...

– Ну зачем вы, я бы сама приготовила, – упрекнула Катя, но Машенька отмахнулась и отправила ее наверх.

Дверь в его комнату была закрыта. Изнутри не доносилось ни звука, и она остановилась, не решаясь зайти. Он спит? Но ведь он никогда не спит днем, разве что в ту неделю, когда копил силы, чтобы избавить ее от демона.

Она подумала немного и тихонько постучалась. Ответа не последовало. Катя развернулась, чтобы уйти, но дверь распахнулась. Дима стоял на пороге, босой, волосы слегка взлохмачены – все-таки спал.

– Мария Андреевна велела накормить тебя ужином.

– Угу, – кивнул он, потягиваясь. – Ты спускайся, я сейчас приду.

Глядя на него, такого уютного, сонного, Катя почувствовала непреодолимое желание стиснуть его в объятьях. Черт бы с ним, с ужином...

– Спускайся, – повторил Дима и посмотрел на нее с полуулыбкой. – Ты же голодная – вообще сегодня что-нибудь ела?

Весь ее сегодняшний обед состоял из черного кофе и булочки. Сперва не было аппетита, потом отвлеклась на работу, а потом нервничала из-за этого несчастного отгула. Катя и вправду была голодна. А он, получается, чуял.

Дима пришел, когда она накрыла на стол и разложила по тарелкам мясо и овощи. В свою побольше овощей, в его – мяса. Окрошку он не любил, а Катя, поколебавшись, решила вместо нее взять кусочек шоколадного пирога (она до сих пор все не могла наесться этими чудесными десертами). А для него – тосты с ветчиной и огурцом.

Кладя тоненькие, чуть ли не прозрачные полоски огурца на поджаренный хлеб, она подумала, что хорошо успела изучить привычки Димы, не только в еде. Как если бы они были семьей. Наверное, и со стороны казалось так же. Порой она сама себе напоминала, что это лишь временно, не стоит сильно привязываться. Скоро все изменится.

– Спасибо. – Он поцеловал ее в щеку и сел на свое место.

– Благодари Марию Андреевну, она готовила.

– Поблагодарю обязательно, – пообещал он, отрезая кусочек крольчатины.

Катя исподтишка наблюдала за тем, как он ест. И не замечала ни спешки, ни чрезмерного аппетита, какой появлялся, когда Диме требовалось восстановить запас сил. Он неторопливо расправился с обычной порцией, беседуя о пустяках, и не взял добавки.

– Что-то не так? – спросил он, когда Катя убрала пустые тарелки и разлила чай по чашкам.

Она села, ковырнула ложечкой пирожное. Молча пожала плечами. Что она могла ответить? Разве что задать тот же вопрос.

– А у нас все в порядке?

– Ты имеешь в виду, у нас с тобой или вообще? – уточнил Дима.

– Про нас с тобой я пока говорить не готова, – поспешно сказала Катя, боясь, что разговор свернет не в то русло. – Вообще. Ты... здоров?

Рассмеявшись, он заверил, что все прекрасно, а впереди наконец-то выходной, и он повезет своих девочек на пляж.