– Должна сказать, ты превзошёл все мои ожидания. Даже не думала, что секс бывает таким…

– Крышесносным, – дополнил он, пока я подбирала слово. Довольный и расслабленный он улыбнулся.

– Да, крышесносным, – кивнула я, достала из сумочки деньги, аккуратно пристроила рядом с телефоном. – Если бы об этом можно было писать отзывы, я бы оставила тебе самый положительный. Ты, правда, молодец. Отработал эти деньги на все сто. Оплату я положила на стол. И... слушай… может, ещё как-нибудь повторим? В смысле, я могла бы пару раз в месяц тебя…

– Что?

Илья вскочил с кровати, посмотрел на стол, потом перевёл взгляд на меня.

– Это что? – брезгливо кивнул он на деньги.

И лицо у него при этом сделалось такое, что я испугалась. Даже глаза от гнева у него потемнели так, что стали почти чёрными.

С чего он так разозлился? Что не так-то?

Я невольно отступила, пробормотав:

– Оплата. Мало, что ли? Ну я добавлю, если мало.

– Ты совсем чокнутая? У тебя и в самом деле крыша поехала? 

Он схватил деньги со стола, смяв их, грубо сунул мне и стал подталкивать к выходу.

– Но я…

– Всё, катись отсюда, ненормальная.

Выставив меня в коридор, к счастью, пустой, он захлопнул дверь. Несколько секунд я стояла столбом, пытаясь осмыслить произошедшее и слушая, как из-за закрытой двери доносятся нелестные слова в мой адрес.

Подумалось вдруг: может, Лёлька ошиблась, и он никакой не хастлер? Иначе с чего бы ему так беситься? Тогда что же он делал в том клубе? Впрочем, неважно. Но получилось, конечно, очень-очень неудобно. Мягко говоря. Так неудобно, что меня аж затошнило со стыда.

Ничего страшного, успокаивала я себя, ковыляя к лифту. Ну, ошиблась, ну, перепутала. Стыдно, конечно, ужасно стыдно, но никто же об этом не узнает. Я его видела в первый и в последний раз, так что надо просто забыть это досадное недоразумение.

25. 24

Отель я покидала практически бегом. Ну, насколько мне позволяли мои бедные уставшие ноги. Охрану и девушек на ресепшене миновала, не поднимая глаз. Ведь понятно, что они думали обо мне. Что ещё можно думать о женщине, которую их постоялец привёл на ночь, а утром, ни свет ни заря, отправил восвояси. Боже, как это всё унизительно!

Таксист тоже всю дорогу поглядывал на меня в зеркало заднего вида так, будто догадывался о моём позоре. Или, может, у меня разыгралось воображение? Хорошо хоть дорога была недолгой, а то так и до фобии недалеко. А что? У меня же невроз. Сегодня – невроз, завтра – психоз.

От невроза мысли перескочили к его «лечению», и вновь сделалось стыдно и… жарко. Нет! Забыть-забыть-забыть!

Я бы, наверное, долго терзалась, ругала себя и Лёлищу, но сказалась бессонная ночь – и едва я добралась до дома, как свалилась на нерасстеленную кровать замертво. А проснулась уже после обеда от того, что кто-то неистово тарабанил в мою дверь.

Лёлька. У неё ещё хватило наглости примчаться как ни в чём не бывало.

– Ты на звонки не отвечаешь! Я же волнуюсь!

– Ты, – зашипела я, втягивая подругу в прихожую. – Ты – безумная авантюристка! Ты хоть знаешь, во что ты меня втянула, под кого меня подложила?! Он никакой тебе не жиголо! Он обычный мужик. Какой-то командировочный.

– Да ты что? А как же он оказался в «Квине»? – хлопала глазами Лёлька.

– А вот спроси!

– Хотя… если командировочный, то, может, не знал… Наобум забрёл, – предположила она. – А что было-то? Он тебя не обидел?

– Он – нет, если не считать, что обозвал чокнутой и выгнал, когда я ему деньги сунула.

– Так вы с ним всё-таки переспали? И как? 

– Не о том речь! Просто это так стыдно было… он мне эти деньги так всунул потом, думала, вообще проглотить заставит. Разозлился на меня, ужас…