Внизу Хлоя спорила с мамой, настаивая, что совсем не хочет купаться, но Дейзи знала, что ей недолго удастся побыть одной. Значит, нужно успеть воспользоваться покоем и тишиной! Девочка даже вздрогнула, услышав какие-то звуки на лестнице, – неужели Хлоя уже топает наверх? Через мгновение она улыбнулась. Бетси! Лапки маленькой таксы были слишком коротки для высоких ступенек, поэтому ей приходилось карабкаться и подтягиваться на каждую. Когда запыхавшаяся собачка появилась в дверях, Дейзи бросилась к ней и взяла Бетси на руки.

– Зачем ты так, глупенькая, – нежно прошептала девочка. – Ведь тебе нужно отдыхать, – и она пропустила между пальцев шелковистое ушко таксы. – Ты догадалась, что мне одиноко?

Бетси привстала, положила лапы на плечо Дейзи и облизала ей подбородок. Потом спрыгнула на одеяло и принялась крутиться, утаптывая местечко по своему вкусу. Наконец она решительно свернулась в клубочек, уткнулась носом в ногу Дейзи и вроде бы сразу уснула. Девочка вздохнула и привалилась к стене. Бетси выразилась яснее ясного. «Я не знаю, что с тобой, но я здесь. А теперь можно потише? Я хочу спать!»

– Я сама не пойму, в чём дело… – прошептала Дейзи. Она переплела пальцы, крепко зажмурилась. – Ладно. Может, знаю. Сегодня в школе было ужасно – опять.

Бетси засопела и фыркнула, но это прозвучало как ответ.

– Джек Уилсон снова ко мне цеплялся. Я чуть не расплакалась, – призналась Дейзи. – Он сказал, что мой пушистый пенал – просто детский сад и в моей старой школе все были чокнутые, если считали его прикольным. И мальчишка усмехался мне в лицо, словно он самый умный. Правда, девочки из моего класса, ты их видела – Кейси, Скай и другие, – заступились за меня и сказали Джеку, чтобы он отстал. Но я всё равно чувствую себя жутко одинокой. Местные ребята ходили в школу с самого первого дня и хорошо знают друг друга. А я иногда чувствую себя чужой. И ещё я постоянно скучаю по Маре. Даже когда мы не сидели за одной партой, то всегда были вместе и на переменах, и за обедом. А теперь я осталась совсем одна, у меня нет никого, с кем я могла бы каждый день сидеть рядом.

Дейзи погладила изогнутую спину Бетси, почувствовала под рукой её маленькие хрупкие позвонки.

– И ты тоже по ней скучаешь, – продолжила она. – Сегодняшняя прогулка стала бы намного веселее, если бы Мара была с нами. Ты любила Мару. То есть ты её любишь! – торопливо поправилась Дейзи и сглотнула. – Нечестно, что нам не разрешают её навещать. Наверное, я ещё могу понять, что в больницу не пускают собак. Хотя ты – очень-очень чистая такса! – Бетси снова фыркнула, и Дейзи тихонько засмеялась. – Но почему друзьям – нельзя?

Мама объяснила Дейзи, что ей не разрешают навещать подругу, потому что курс лечения рака сильно ослабил иммунную систему Мары. Если кто-нибудь заразит её даже легчайшей простудой, организм девочки может не справиться. Но Дейзи считала, что это несправедливо. Маре, конечно же, так одиноко в больнице! Правда, её мама всё время находилась там и в палату пускали её младшую сестрёнку Люси, но… ведь это только семья, а не школьные друзья!

– Я уверена, что ей сразу стало бы лучше, если бы она могла видеться с другими людьми, – пробормотала Дейзи. – Если человек счастлив, он быстрее поправляется! Я в этом не сомневаюсь.

Она шмыгнула носом, и Бетси мгновенно подняла голову, зевнула и вновь принялась ворочаться. Теперь она устроила свой подбородок на ноге Дейзи.

– Ох, как жарко! – прошептала девочка, хотя ей не хотелось, чтобы Бетси слезала.

Ужаснее всего было осознавать, что даже если бы ей позволили повидаться с Марой, то она вряд ли бы смогла подбодрить лучшую подругу. В этом Дейзи боялась признаться и самой себе.