Но эти двое меня просто не замечают. И от противных влажных звуков поцелуев меня натурально тошнит. Еще немного – и просто ввалю Младшему, и пусть потом в больнице рассказывает, за что получил леща. Если что – повод я всегда придумаю.

Уже придумал.

Приходится громко кашлянуть, чтобы прекратить эту херню.

Соня стоит ко мне лицом - и именно она первой замечает, кто вторгся в их романтическую идиллию. Сашка в образе, ему по херу, а Одуван распахивает глаза и обжигает меня возмущением. Можно подумать, блядь, что они решили пососаться не на улице у всех на виду, а в закрытой квартирке без окон и дверей, куда я нагло и без спроса ввалился.

Девчонка пытается оттолкнуть Сашку, но он тянет ее на себя – грубо и сильно, это хорошо видно по тому, как он оттягивает назад локти. Соня дергается, жмурится.

— Малышка, в чем дело? – наконец, отстраняется Младший. – Строго папы здесь нет, а я ничего такого не делаю – просто целуюсь со своей классной девочкой.

— Я бы не назвал это поцелуями. – Мрачно отвечаю на его вопрос, и Сашка быстро разворачивается, рефлекторно сжимая руки в кулаки. Моя школа. Я учил быть всегда готовым к удару, даже если секунду назад ты трахал хорошенькую резвую сучку – всегда нужно помнить о том, что враг может оказаться рядом именно в этот момент. – Это было чертовски похоже на изнасилование ртом.

Секунду Младший таращится на меня ничего не понимающими глазами, а потом усмехается, видимо решив, что угроза миновала. Расслабляется и притягивает Соню к себе под подмышку, словно она ему ручная собачонка, и у них уже договоренность – он может делать все, что вздумается. Потому что имеет право на все.

Я бы мог с легкостью устроить ему черепно-мозговую прямо сейчас, всего парой ударов. И какое-то время меня вообще бы не мучила совесть, потому что тогда Одуван была бы одна в чистом поле, и никакой мужик бы не посягал на ее симпатичную нагло вздернутую задницу.

— У нас все по взаимному, Дэн, - лыбится Младший. – Не кипятись.

Судя по красному, как мак, лицу Одувана, она не очень рада, что в их «взаимное согласие» вторглась моя рожа. Я машинально провожу ладонью по подбородку, потому что она смотрит как раз туда, и вспоминаю, что утром решил забить болт и не бриться. Интересно, о чем ты думаешь, Папина дочка? Может быть, целуясь с Сашкой, ты бы хотела, чтобы твою невинную кожу царапали чьи-то острые колючки, а не гладил идеально выбритый подбородок?

— Я не отпускал вас на сегодня, Софья Ивановна, - говорю совсем не то, что хотел бы сказать. И делаю тоже совсем другое, но сейчас вокруг нас слишком много людей, чтобы выпускать на свободу своего внутреннего зверя. Даже если он как никогда сильно хочет пустить кровь и задрать молодую овечку. – Все сотрудники, даже если они просто стажируются, обязаны проходить собеседование лично со мной. Вынужденная мера после того, как пару раз в мой Мордор просачивались агенты Ривенделла.

Теперь наступает черед Сони моргать и удивляться. Бля, а вот это реально злит. Она что, думала, что я не умеющий читать неандерталец?

— Да брось, Дэн, - снова влезает Сашка. Знал бы, насколько близок к тому, чтобы стать пациентом лицевого хирурга – держал бы рот на замке. – Это же просто формальности. Моя Булочка точно не вражеский агент. Но… - Он посмеивается. – Я могу точно сказать, что на ней нет скрытых камер и прослушки.

Одуван закрывает глаза и нервно подтягивает губы в рот, как будто ей тоже есть, о чем сказать на повышенных тонах, и вряд ли услышанное мне понравится.

— Александр Александрович, я ценю ваше рвение помогать мне с отбором персонала. – Я намеренно дистанцируюсь от нашего родства, переходя на официальный тон. Всем будет лучше, если прямо сейчас мы забудем, кто чей брат и сват, и просто разрубим на хрен этот узел, потому что мои нервы уже плавятся от перегрузки. – Но раз уж вы решили вспомнить о своих рабочих обязанностях, то через час жду обещанный еще с прошлой недели отчет. И будьте готовы к онлайн конференции, потому что мне явно будут необходимы ваши личные комментарии.