– Чтобы мудрость обрести.

– Верно! – обрадовался Вульфер. – А зачем тогда Иисус дал себя распять?

– Почему дал? Его римляне распяли. И эти, как их… Фарисеи.

– Так он знал, что за ним идут? Помнишь, что ученикам своим говорил? Возлив миро сие на Тело Мое, она приготовила Меня к погребению[29], – показал старик отличное знание Священного Писания. – Мог ведь избежать? А он остался. Остался, чтобы через страдания и смерть обрести божественную сущность и мудрость. Разве не так?

– Наверное так.

– Вот видишь… Потому мне и кажется, что Бог – он единственный. А это разные народы его по-разному кличут. Да придумывают разные истории про его похождения.

Вратко кивнул. Он по молодости лет о таких вещах и не задумывался. Но излагал Вульфер складно. Может, и в самом деле, прав? Ведь если люди норовят название города или державы переиначить по-своему, так, чтобы понятнее было, то уж имена Бога и подавно должны. К чему тогда эти споры: чьи боги старше, лучше, сильнее? Зачем люди пытаются насадить собственную веру другим народностям, объявляют их язычниками, идолопоклонниками? Огнем и мечом принуждают непокорных отрекаться от веры пращуров.

– Что задумался, парень? – усмехнулся, сверкнув ровными зубами Вульфер. – Заморочил я тебе голову? Можешь не отвечать. Знаю, что заморочил. Да ты не обижайся на старого отшельника. Один живу. Разве что с Шалуном могу поболтать. Вот всякие глупости и лезут в голову. А увижу нового человека, и остановиться не могу. Так мне продолжать? Ты что-то об умениях своих спрашивал?

– А разве не твой черед вопрос задавать? – вспомнил условия игры Вратко.

– Верно. Мой. Только ты сейчас в своих вопросах и моих ответах больше нуждаешься, чем я.

Парень не нашел возражений. Да и что он мог рассказать этому въедливому старику, глядящему, кажется, насквозь?

– Хорошо. Продолжай.

– Вот и здорово! – обрадовался старый сакс. – Поднимайся ко мне. В ногах правды нет.

Новгородец вскарабкался по склону и уселся на холодный камень, когда Вульфер подвинулся.

– Расскажи сперва, как ты меня нашел? И не видел ли ты моих друзей из войска Харальда Сурового?

– Их самих не видел, – ответил старик. – Только следы. Они забрали сильно на юг.

Если будут до утра идти, то могут к Йорку выбраться.

– Но там же саксы! Гарольд Годвинссон с войском!

– Ошибаешься. Английский король заключил мир с Олафом Харальдсоном и Палем Торфинссоном. Разрешил увести всех людей, уцелевших в битве. Вот кораблей позволил взять всего две дюжины.

– Это же… – Вратко задохнулся, на миг представив себе, сколько же урманов погибло, если шло войско Харальда на трех сотнях кораблей, а выжившие уместились в два с небольшим десятка.

– Да уж. Поражение страшное. Не знаю, сумеют ли викинги, волки северных морей, восстановить когда-либо былую славу. Но кажется мне, что величию их державы пришел конец… – Вульфер покачал головой. – Правда, много дружин сейчас рассеяны по округе.

Ты, должно быть, сам уже догадался? – Сакс подмигнул.

– Да. Воины Лосси-датчанина спят здесь, – Вратко ткнул пальцем под ноги.

– Они сделали большую ошибку. Датчан в Англии не любят. В народе еще жива память о зверствах, творимых сыновьями Рагнара Кожаные Штаны[30]. А норвежцы что? От них столько зла не видели.

– Но я же не могу оставить их здесь? Они умрут.

– Ты можешь разбудить их, а в благодарность за спасение потребовать верную службу.

Новгородец замолчал. Его не отпускало ощущение, что Вульфер – не тот, за кого себя выдает. Не может простой селянин, отшельник разговаривать так гладко, мыслить, словно вождь или именитый боярин.