— Но почему я видела эту комнату ночью совершенно другой?! Тут был ты и она…

— Ты отравилась туманом, Адель, а ещё в доме были тени, — терпеливо объясняет дракон, облокотившись на подоконник. — Это создания сумрака. Они слишком слабы, чтобы навредить, но твой разум был отравлен. Ты оказалась восприимчива. Они питаются отрицательными эмоциями, и могли наслать на тебя видение… Любое. Лишь бы испугать посильнее.

— Получается, вчера я даже не выходила из комнаты? — спрашиваю я.

— Верно. Я ведь закрыл дверь, ты не могла выйти.

— Значит… всё было сном?

— Насланным видением.

— Его мне внушила тень?

— Да.

— Но откуда я узнала имя “Эйда”?!

— Тени повторяют то, что слышали, как эхо. Возможно, это создание сумрака когда-то узнало имя от меня. Или от кого-то ещё.

Всё звучит складно — я отравилась туманом, а тени наслали видение. Это объясняет, почему кувшин, который я разбила о стену, наутро был цел. И почему я видела этаж иначе. А также почему лицо женщины было так похоже на моё! Тень повторила его так же, как повторяет слова. Также, как повторила имя “Эйда”! Возможно, в прошлом она видела подобную сцену — где Клоинфарн обнимался со своей женой — и показала картину в несколько изменённом виде.

Неприятно, но не страшно.

Однако что-то продолжает меня беспокоить. Какая-то заноза тревоги застряла в сердце, и не удаётся её подцепить и вытащить. Что-то здесь не так… Что-то не сходится. Но что?

С другой стороны, зачем Клоинфарну лгать? Я не вижу в этом никакого смысла! Он мог бы вообще ничего мне не объяснять! Но всё же — отвечает на вопрос за вопросом. Он не хотел меня сюда приводить, но привёл… Чтобы успокоить. Чтобы я почувствовала себя лучше.

И это сработало. Тиски панического страха, медленно, но верно отпускают моё измученное сердце. Я ещё не чувствую себя в полной безопасности, однако и земля под ногами уже не шатается.

Ладно…

Допустим.

Мне всё привиделось.

— Надеюсь, больше ничего подобного не повторится? — спрашиваю, ёрзая в кресле.

Задумчиво сощурив глаза, Клоинфарн отрывается от подоконника и подходит ко мне. Не спросив, касается моего горячего лба своей широкой прохладной ладонью. Я замираю, заворожённо глядя на мужа снизу вверх.

— Жар ещё есть, — недовольно сообщает он. Его пальцы, нежно соскальзывают вниз к моей скуле, подхватывают несколько упавших на мою щёку прядок и убирают их за ухо. — Не уверен, как долго будут длиться последствия отравления. Но острая фаза позади.

Он отходит от меня к кровати.

— Как-то ненадёжно, — бормочу, невольно касаясь своей щеки. Места, которых коснулись пальцы дракона, будто горят. А рядом витает его запах — едва уловимый, древесный, дымный.

— Днём тени малоактивны, а ночью я мог бы накрыть тебя щитом, но…

— Но?

— Но для этого мне придётся спать с тобой в одной спальне.

— Нет уж! — тут же противлюсь я.

— Не настаиваю, — хмыкает Клоинфарн, садясь на край постели лицом ко мне.

— У меня есть предложение получше, дракон! Может, пока что переедем куда-нибудь? Туда, где нет теней, например? — в мой голос закрадывается сарказм. — Знаешь, я хоть и принцесса, но мне подойдёт милый домик у речки, где птички поют.

— Пока что переезд невозможен, — Клоинфарн проводит ладонью по своим серебряным волосам, убранным в хвост, приглаживая малейшие изъяны. — Но ты права, принцесса. Тебе нужна смена обстановки. Как только выздоровеешь, устроим свидание там, где захочешь. Могу показать тебе город, или горы, или лавовые реки.

— Свидание где угодно… В совершенно любом месте? — я взволнованно облизываю сухие губы. — Обещаешь?!