– Откуда вы знаете? – подозрительно прищурился граф.

– Понятия не имею, – ответила она и испуганно округлила глаза. – Просто мне пришло в голову, и все.

– Какая разница, Оливер? – вступилась за нее графиня. – Это скажет любой человек, мало-мальски обладающий здравым смыслом. Ты совсем не похож на тех, кто увлекается науками.

– Вы уверены, что мы никогда до этого не встречались? – так же подозрительно воззрилась на графа гостья.

– Придумала! – воскликнула хозяйка дома. – Моя любимая пьеса – «Ночь ошибок» Оливера Голдсмита. Его перу принадлежит также «Векфилдский священник», роман неплохой, но скучноватый. С этим викарием и его близкими происходят ужасные вещи, но потом все заканчивается хорошо…

– Что ты предлагаешь, мама? – нетерпеливо перебил ее Оливер.

– Я подумала, что литература может помочь нам восстановить ее память, – бросив на сына сердитый взгляд, продолжала графиня. – В моей любимой пьесе главную героиню принимают за другую женщину – похожая ситуация, не так ли?

– В этой пьесе героиня притворяется другой женщиной, – уточнил Оливер, поймав взгляд гостьи. – Большую часть времени она занимается тем, что обманывает главного героя.

– Вы обвиняете меня в обмане? – возмутилась незнакомка.

Граф пожал плечами, словно ответ был очевиден.

– Что вы, дорогая, – поспешила вмешаться леди Норкрофт. – Он вас ни в чем не обвиняет, хотя в его словах и можно усмотреть обидный намек.

Красавица скрестила руки на груди и с вызовом заметила:

– Если вы, граф, намекаете на то, что вы – герой этой пьесы, то должна вас разочаровать – для этого в вас слишком мало героического.

– Вы меня совершенно не знаете, – парировал Оливер. – Героического во мне вполне достаточно.

Гостья не удостоила его ответом, только выразительно пожала плечами, так же как это сделал он мгновение назад.

– Теперь я знаю, какое имя вам подойдет, милая! – воскликнула графиня. – Кейт Хардкасл. Так звали героиню Голдсмита.

На скулах графа заходили желваки.

– С вашей стороны невежливо нападать на человека, который дал вам приют, – упрекнул он.

– Нет, Хардкасл не пойдет, – вставила его мать. – Вы будете просто Кейт.

– Спасибо за гостеприимство, милорд, – съязвила гостья.

– Когда вас принесли сюда в бессознательном состоянии, мы, естественно, не могли отказать вам, – продолжил граф.

– Хотя ему и очень хотелось, – неодобрительно покачала головой леди Норкрофт.

– Я этого не говорил! – ответил граф, на секунду закрыв глаза, словно хотел вознести молитву о даровании терпения.

Гостья решила, что на его месте тоже проявила бы подозрительность: кто знает, чем обернется встреча с незнакомцем, забывшим даже свое имя?

– Мне кажется, если речь идет о безопасности, предосторожность никогда не бывает излишней, – неожиданно поддержала она графа.

– Вот как? – удивился он.

– Весьма благоразумная мысль, – просияла его мать.

– Да, я, должно быть, благоразумна от природы, – со вздохом согласилась гостья.

Познавая себя, она отметила новую грань своего характера наряду с тщеславием, гордостью и, возможно, смелостью, и отмела недалекость, поскольку этот недостаток легко преодолевался усилием воли.

– Лорд Норкрофт просто проявил вполне понятную осмотрительность.

– Вот слова настоящей леди, – торжествующе посмотрела на сына графиня. – Я же тебе говорила!

– Ты говорила, что у нее отличная обувь, – хмыкнул Оливер.

Гостья с трудом удержалась, чтобы не посмотреть на свои туфли.

– И это тоже, – ответила хозяйка дома. – Как вам имя Кейт, милочка?

Молодая женщина задумалась… Новое имя показалось ей не очень подходящим, но и не совсем чужим.