- Глотай воду, глотай, - кто-то тормошил Дина и кричал в ухо злым голоском. Дина вырвало зеленой кислой массой, потому что чьи-то пальцы глубоко залезли к нему в рот. Он с трудом поднял голову. Беловолосая девчонка трясла его за шиворот и била по щекам. - Очнулся? Дурак! Кто ест бальзамику? Она же ядовитая!

- Я не знал. А где волчонок?

- Убежал.

- А ты кто?

- Никто! Молчи про меня.

- Почему? - девчонка не ответила, прислушалась и бросилась в чащу. - Эй, ты куда?

Дин побежал бы за девчонкой, только ноги не держали его. Он даже подняться не мог. Лежал в ручье и продолжал плескать водой себе в лицо. Не услышал осторожные шаги за спиной. Вздрогнул, когда чьи-то руки приподняли и перевернули его. Молодая женщина в черном платке вглядывалась в его лицо. Умыла еще раз, а потом неожиданно прижала к себе и тихонько завыла. Дин попробовал вырваться, не привык к тому, чтобы кто-то трогал его. Но женщина не отпустила, обняла еще крепче. И Дин расслабился.

- Чей ты, малыш?

- Ничей.

- А здесь как очутился?

- Из города грузовик привез.

- Как тебя зовут? Имя свое помнишь?

- Динь-динь.

- Я тебя нашла на нашем поле, значит, ты мой. Мой сыночек. Дин.

Некстати нахлынули воспоминания. С того летнего дня прошло двенадцать лет. Девчонку, спасшую его от мучительной смерти, Дин больше не встречал. Хотя часто сидел у ручья, ждал, что появится. Она или волчонок. Теперь, конечно, она тоже выросла. Узнает ли она Дина, если они вдруг встретятся? Дин прилег на кровать. Сам сколотил себе топчан, сам набивал матрас соломой. Родители любили его как родного, не их вина, что они не смогли дать ему образование и статус. Он был благодарен им за все годы в семье, за еду, одежду и кров. Кто знает, выжил ли он, если бы женщина, нашедшая его в лесу, не потеряла ранее своего ребенка и не забрала Дина к себе.

Последняя ночь в деревенском доме пролетела быстро. Бросив тоскливый взгляд через плечо на старый, переставший быть родным, дом, Дин зашагал за отцом в деревенскую управу. Вчера отец, бессильно сжимая кулаки, рассказал Дину, что ему придется уехать из деревни обратно в город. Так решили старейшины клана. И родители вынуждены смириться, если хотят остаться в своем доме. Никому не было дела до приемыша, пока он рос. Клан его не замечал. Но когда пришел императорский указ, сразу вспомнили. И Дином откупились. Чужака проще отдать в пользующуюся дурной славой гаремную школу.

Они просидели молча втроем, не зажигая света, до самого утра. Судьбы не переменить. Что ж Дин послужит клану, приютившему его. Мама что-то говорила про будущее, утешала, но Дин знал, что в деревню он больше не вернется и родителей никогда не увидит. Трудно объяснить, откуда бралось это знание, знал и все. Поэтому не стал ложиться спать, ценя последние минуты рядом с любящими его людьми. Вряд ли Дина будут любить и беречь в школе. Слухов про императорский гарем ходило много и ни одного хорошего. Иначе старейшины пристроили бы туда своих сыновей.

В управу свезли со всех окрестных деревень молодых ребят и Дин вдруг понял, что он другой. Отличается от всех. Впервые серьезно задумался, кто он и откуда. На фоне сверстников Дин выделялся и ростом, и внешностью. В основной массе, деревенские были круглолицыми и коренастыми, а Дин стройным и тонкокостным. И лицо у него худое, выделялись скулы, а не щеки. Волосы гораздо светлее. Любой сразу скажет, что Дин не принадлежит клану Достойных Ликов, только кого это волновало. Положено от каждой деревни одного отправить в гарем, отправили. Зато своего парня сумели сберечь, этому радовались в деревне Дина.