Странно, что нам нельзя было покинуть амфитеатр раньше, чем закончился бой, к слову, полным поражением того, кто как раз хотел вернуть свое пламя. Ему не повезло, и его, всего побитого, прямо с арены унесли в лазарет к лекарю.

— Я слышала, как старшекурсники говорили, что этот малый сдаваться не собирается, — заговорщицки сообщила мне Мэриан, когда мы шли в общежитие. — И, как только придет в себя, вызовет на бой кого-нибудь другого.

— Значит, тот второй, кто выиграл, его пламя не забрал как трофей? — уточнила я.

— Похоже, нет, — Мэриан пожала плечами. — Может, решил быть выше этого.

— Или побоялся, что не сможет выдержать удвоенную силу, — лениво вставил Орвал Рэндел. Он поравнялся с нами и пошел рядом. — Не всем это дано, особенно, если лишняя часть — чужая. Нужно быть очень сильным, как телом, так и духом. Если же это не так, то тебя может попросту разорвать на части.

— Я все меньше понимаю, что здесь происходит, — вздохнула Мэриан и сокрушенно качнула головой. — В чем смысл всего этого?

— Мне кажется, это место просто всех сводит с ума, — отозвалась я. — Чем больше ты здесь находишься, тем больше поддаешься всему этому сумасшествию.

— Я не хочу сходить с ума, — раздался испуганный шепот Роуз. Оказывается, и она шла неподалеку и слышала наш разговор.

— Значит, попытайся этого не допустить, — бросила ей жестко Мэриан. — Лично я так и собираюсь делать.

Вернувшись в свою комнату, я решила снова заняться своими амулетами, чтобы наконец рассортировать их. К счастью, Вайолетт в это время усердно переписывала параграф из учебника по «Теории магии» — задание, которое дал нам сегодня Драг — и не обращала на меня никакого внимания.

Итак, после всей ревизии мною было обнаружено: два амулета краткосрочной удачи, амулет привлекательности и расположения к себе (можно использовать только один раз) , амулет «тайного взгляда» (тоже одноразового использования) и три амулета долгой памяти, а также пузырек эликсира бодрости (обычно моряки покупали его, чтобы быстро протрезветь) и пузырек эликсира, притупляющего печаль. Мне казалось, был еще один какой-то флакончик, но я перетрясла всю сумку — и не нашла ничего. Неужели, померещилось?

— Ты это ищешь? — передо мной выросла раскрасневшаяся Вайолетт, в дрожащей ладони она сжимала голубой пузырек. Эликсир истины.

— Его, — медленно кивнула я, а она залилась краской пуще прежнего.

— И вот еще, — мне в руку лег амулет, исчезновение которого я и вовсе не заметила. В него было вплетено заклинание невидимости. Тоже краткосрочное, естественно.

— Прости, — едва слышно прошептала Вайолетт. — Я не специально. У меня всегда это выходит случайно…

— И очень ловко, — не удержалась я от замечания. Прямо из-под носа, можно сказать.

Вайолетт виновато пожала плечами.

— У меня это с детства, и никто не знает, что с этим делать, — продолжила она оправдываться. — Меня родители и к лекарям водили, и запирали в комнате, не выпуская оттуда неделями, и приставляли ко мне компаньонку, обязанную следить за каждым моим движением, но ничего не менялось. Это похоже на морок. Я не помню, как это делаю, только потом обнаруживаю у себя чужую вещь. Последний раз я украла королевскую рубиновую медаль у генерала Джаффа, прямо на балу у графа Анджилла, по случаю его дня рождения…

Я не сдержалась и прыснула со смеху. Я хорошо знала и генерала Джаффа, и графа Анджилла — оба пренеприятнейших чванливых типа. И просто представила эту сцену…

— Наверное, генерал был очень зол, — я едва уняла смех.

— О, он стал краснее того самого рубина на медали, а глаза выкатились как у лягушки, — Вайолетт робко улыбнулась.