10. 10

- Согревайся, - тихо произнёс Дамиан, и я подумала, что он промокнет, прижимая вымокшую меня к себе. Но я действительно смогу согреться... Ещё бы успокоиться, но это было невозможно, поскольку впервые кто-то был ко мне так близко, и так запросто прижимал к своему тёплому боку.

Так мы и сидели, ожидая окончания дождя. Мужчина был не то, чтобы совсем спокоен, но дышал ровно, не то что я: боялась пошевелиться, чтобы лишний раз не прикоснуться и чтобы он не подумал что-то не то. Прислушивалась, ожидая появления Сильвера и надеясь, что он как-то изменит обстановку, разрядит её, и я перестану ощущать себя такой смущённой и глупо-радостной.

Но он не появлялся, так что вскоре я просто смотрела, как капли дождя скапливаются на еловых иголках, как ветви тяжелеют, чуть наклоняются, и вода стекает с них тонкими неровными струйками. Смотреть приходилось на ближайшую ветку, потому что чуть дальше, казалось, тьма гуще и непроглядней...

Когда дождь стих, Дамиан виновато шепнул мне:

- Прости, Эрика, мне нужно обработать рану, чтобы мы могли идти.

- Эммм... Хорошо, - ответила я неуверенно, потому что не знала, как именно стоит отвечать.

Он рассчитывает на поддержку? Или на то, что я умею обращаться с ранеными?

Но он ничего подобного не озвучил, а лишь осторожно убрал руку с моих плеч, тем самым лишая меня тёплого домика из плаща.

Я встала и чуть отошла в сторону, чтобы не мешать.

Дамиан принялся бережно отстранять ткань рубахи от раны, но напитавшаяся кровью ткань не желала легко отделяться от раны.

Шорох крыльев отвлёк меня от созерцания мужчины, и я постаралась отыскать взглядом птицу. Дождь прекратился, но вместе с ним прекратились и вспышки молний. Теперь они напоминали зарницы, сверкая в небе, где-то далеко, так что внизу, под деревьями от их света не было ни малейшего толка.

- О, Сильвер! – воскликнула я, заметив, наконец, тёмный силуэт филина. – Ну и где ты ошивался?

Я бы ещё спросила, как он мог бросить меня в самый ответственный момент, наедине с незнакомцем, но решила, что при Дамиане такие вопросы лучше не озвучивать, а то ещё обидится.

Филин, никогда не отличавшийся молчаливостью, не ответил и вообще смотрел как-то не совсем на меня, словно мои слова были не обращены к нему или он не понимал их. Глаза его, яркие, но не выражающие никаких эмоций, смотрели куда-то в ветви елей.

Я нахмурилась. Что это с ним?

- Тебя громом оглушило, что ли? – спросила я. - Ты какой-то припыленный…

Сильвер не ответил, и я начала бояться за него. Мог бы хоть смотреть на меня и пытаться прочитать по губам!

- Сильвер! – позвала я его громко, глянув при этом на реакцию мужчины.

Тот молча наблюдал за мной, и почему-то его образ показался мне пугающим от того, что из-за отсутствия света я не могла видеть ни глаз Дамиана, ни тем более выражения этих глаз.

На мой оклик Сильвер всё же повернулся ко мне и склонил голову набок, разглядывая, как в первый раз. Я почувствовала, что руки начинают дрожать.

Взглянула на Дамиана, желая объяснить, что происходит что-то не то, но мужчина уже вновь был занят своей раной, потеряв интерес к бесполезной птице. Я же перевела взгляд обратно на Сильвера. Филин встретился со мной взглядом, и на этот раз его глаза были строги и умны. Я быстро поняла, что с ним всё в порядке, и он просто пытается казаться обычной птицей. Как же напугал, каналья! В первую минуту хотелось повыдергать его облезлые перья и высказать всё, что я о нём думаю, но тут меня озарила мысль, что Сильвер прав! Не показывать свой разум и способность говорить - это разумно на этапе знакомства с новым человеком, о котором пока ничего неизвестно.