Получается, что мальчишка попытался ввести в его заблуждение. Интересно, намеренно? Или сам верил в то, что говорил?

Как все запутано.

Как раз после того, как бешенство было побеждено, Питер Марлоу обзавелся своим собственным домом артефакторики.

Надо разговаривать со своим предшественником. Хотя… двадцать лет назад. Это был предшественник предшественника.

Сильфа не появлялась – видимо, чувствовала его настроение. С одной стороны, хорошо, что никакой синий таракан не лез в волосы, а с другой… Герра исчезла, слуги спят, и только он один сидит тут и мучается, пытаясь разгадать загадку дома артефактора Марлоу.

Оборотень вздохнул.  Ему вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь был рядом. Спросил, как он провел день. Голоден ли. Только не слуги. Странно. До сегодняшнего вечера одиночество его не тяготило. Скорее наоборот…

Наверное, он просто злится, потому что не может распутать дело о покушении на его величество.

Хватит хандрить. Надо или спать, или работать.

На этой мысли он провалился в сон.

Арена предков. Золотой песок, кровь, изломанная фигура. Ее очертания едва видны сквозь пыльное облако поднятого в воздух песка. Он идет к ней.

- Убей! Убей ее! – беснуется разъяренная толпа.

Лапы тонут в горячем песке, сердце стучит, заглушая вопли толпы, глаза застилает туман.

- Неееет! Нет… Нет!

Он кидается к безжизненной хрупкой фигурке с узкими плечами. Ветер треплет каштановые, с алыми прядями волосы…

9. Глава девятая

Алекс

 Я удрала в мастерскую. В подвал! Спасительный и любимый! Устала я от всех этих разговоров, «охов» и «вздохов». Работать хочу! Заодно и мысли в порядок придут.

Довольна мной была лишь госпожа Клай, потому как я хорошо покушала - остальное лучшая в мире экономка считала вполне решаемым и не смертельным. Жаль Ариадна и Морган так не думали. Дворецкий и адвокат разошлись не на шутку:

- Безмозглая! - это Морган, цитирует герцога, предатель…

- Алекс, подумай… - это уже Ариадна.

 Адвокат быстро поняла, что слыша подобные высказывания, я лишь еще больше упрямлюсь. Поэтому пытается добиться своей цели мягкостью. Не львица - лиса! И тут же, в виде тяжелой артиллерии, к ней присоединяется госпожа Клай, с молитвенно сложенными руками:

- Девочка моя! Не надо.

Я устало мотаю головой, массируя заломившие виски́.

Девочка.

Отец привез меня в королевство Шерлидан из своих двадцатилетних странствий. О самих странствиях никогда не рассказывал, сколько бы я ни просила.  Девочку-найденыша он, недолго думая,  объявил мальчиком. Ну, и девочкой заодно. Питер Марлоу, используя свои связи (о которых он, кстати говоря, тоже особо не рассказывал), сделал документы на приемных близнецов.

 Алекс Марлоу и… Алекс Марлоу.

«У меня не было уверенности, что тебя не будут искать, Алекс. Поэтому я привез найденышей-близнецов. Чуть помладше. На пару месяцев. Тогда мне это показалось удачной задумкой».

Голос отца. Его лицо. Вот он сидит у камина. Потягивает коньяк. Улыбается, рассказывая в сотый раз эту историю по моей просьбе.

Папа. Воплощение безопасности и предусмотрительности. Он всегда, каждую минуту жил в ожидании какого-то подвоха от судьбы. И он всегда был к нему готов.

 «Честно говоря, я думал, что со временем Алекс Марлоу, который сын, просто-напросто уедет и останется только дочь. Когда ты вырастешь и все уляжется… Я имею в виду, вырастешь настолько, что скрывать подобное не будет возможности. Но потом ты зачаровала свой первый камень –  гальку на море. Чтобы стать невидимкой! Тебе было…что-то около пяти лет, Алекс».

Я помню эту гальку. Море. Переполох, который поднялся, когда меня не могли найти… А когда нашли, никто безмозглой меня не называл. Отец даже ругаться не стал. Только вздохнул и проговорил свое любимое: «Надо хорошенько подумать, что нам теперь с этим делать, Алекс…»