Присев в беседку, стала любоваться ночным пейзажем и внимать стрекоту кузнечиков, когда вода неожиданно взволновалась, а из неё вынырнуло нечто огромное.

Короткий визг хряка при кастрации подавить не успела, так что Яровой, будь он трижды проклят, вышедший из реки, прямым ходом двинул в мою сторону.

- Вероника Андреевна, неужели меня караулите? И это был ультразвук вашей радости от встречи со мной?

Стукнуть бы по этой наглой морде! Тапочком, а ещё лучше шпилькой в лоб!

- Ну, что вы, Захар Пантелеймонович, это я всего лишь вашу истинную ипостась разглядела. Сижу отдыхаю, а тут демон из водной пучины появляется. Священника на вас нет.

Яровой странно кривит рот, словно правый уголок тянут вверх, а левый при этом стремится вниз. Что это с ним?

Мужчина садится рядом со мной, что я голыми ногами чувствую идущую от него прохладу.

- Не холодно? Вы же сами сказали, что ещё рано купаться.

- Вероника, это тебе с Ликой рано, а мне само то, - даже как-то миролюбиво ответил Захар, расслабленно откидываясь на край беседки.

- Так ведь холодно, - бубнила я, пытаясь перестать смотреть на практически голое тело рядом со мной.

Шикарное тело! Офигительное мокрое тело в одних шортах до середины бедра, что облепили ноги и пах больше показывая, чем скрывая.

Судорожно сглотнула вязкий комок слюны, пытаясь смочить пересохшее горло. Моё тело не реагировало на посылы мозга, что рядом сидящий сексуальный объект находится под строгим запретом, и продолжало наливаться истомой и жаром внизу живота. Ужасно, но чувствую себя сучкой в период случки.

Стараясь хоть как-то отвести взгляд от мужских ног и паха, подняла взгляд выше, цепляясь за сложенные на груди руки: сильные пальцы, которые могут доставить блаженство за пару минут, красивые дорожки вен, что в пору начать рисовать.

- Ну что, поговорим, Ники? – низким и урчащим голосом предлагает он, вспарывая моё тело новой волной возбуждения.

Таким голосом только заняться сексом предлагают.

Язык у меня онемел, дыхание стало сбиваться от бешеного пульса, так что какие тут могут быть разговоры!

- Вероника! – подхлестнул меня, что я даже глаза прикрыла, впиваясь пальцами в деревянную скамейку подо мной.

На секунду взбесилась от собственного сексуального бессилия конкретно перед этим человеком. Ведь он даже меня пальцем ещё не коснулся, а я уже вся готовая. Ужас!

- Нет! – хриплю в ответ. – Не сейчас, - и решительно вскакиваю со скамейки.

Бежать! К чертовой матери и дальше пока ещё могу двигаться.

- Действительно, поддерживаю, - почти радостно восклицает Яровой, а дальше события идут в полный разрез с моими представлениями.

Сильные пальцы ловят моё запястье, дёргают на себя и вуаля, я уже восседаю на мужских коленях, как на коне, лицом к лицу.

- Что за дичь, Захар Панталонович!? Я же запретила меня трогать!

- А не надо было так на меня смотреть, Ванилька!

И мои последующие возгласы тонут в жадном поцелуе. Отстраниться от пожирающего мои губы и уже языка рта не получается из-за крепкой ладони, что держит мой затылок. Спрыгнуть или хотя бы сползти с коленей тоже невозможно, так как вторая рука Захара придавила моё бедро к его телу, словно многотонная плита, и при каждой попытке освободиться только сильнее впечатывает в свой внушительный стояк.

Мать честная! Как тут сопротивляться?!

Никак, Вероника! Лови кайф! – советовал счастливый внутренний голос, явно потопленный в всплеске моего недотрахоза.

Капитуляция перед этим богом Тором ознаменовалась моим задушенным в поцелуе стоном. Мои ручонки с наслаждением вцепились в голые мужские плечи, сминая влажную кожу и спеша в шевелюру на затылке. От нашего непрекращающегося поцелуя голова кружилась, поэтому вцепилась в волосы, пропуская между пальцами, чтобы вдруг случаем не упасть. Чувствую, что от моей активности Захар совсем осмелел. Выпуская мою голову из плена, обеими ладонями вцепился в мои бедра, чтобы в следующем рывке окончательно усадить меня на свой очень большой стояк.