– Очнулся! Лежи, сейчас врач трубку достанет. Пришлось интубировать и реанимировать. У тебя мотор встал. Вообще чудо, что ты еще жив.

Дальше начинает процесс обследования меня на предмет повреждений. Без сознания я пролежал часов восемь. Так говорят. Повезло – Башметов здесь, что-то решает. Я как раз хочу домой. А он… Сволочь, сопротивляется! Орет еще, что долго меня искали, что я скотина, мог бы предупредить о том, что удумал. Называет меня старым маразматиком, придурком с погонами, бараном тупоголовым (с этим я как раз согласен), дальше идут какие-то адские проклятия, видимо. Не могу разобрать. Но я ж баран, буду стоять на своем до конца!

Наконец-то я сумел убедить Демона, что мне нужно домой. Не важно, что физиономия – в мясо – отбито практически все, и даже ложку я не могу держать самостоятельно. Ненавижу больницы. На дух не переношу докторишек. Маму угробили… Каждый раз рассказывали, что вот это новое лекарство или метод лечения непременно помогут… Столько денег выкачали… А по факту – на матери опыты ставили, экспериментальные программы тестировали. Зато клоуны в белых халатах диссертации на этом позащищали. И плевать всем было, как она страдает. Я многого не видел. Не знал. Сам бы руки оторвал и куда надо прикрепил этим эскулапам.

А что там с Довженко? Пес с ним. Все потом. Я хочу домой. Завтра я буду в родных пенатах. С рыжиками. Точнее с сыном. Нахрен баб!

[1] – отрывок из поэмы «Мцыри» М.Ю. Лермонтова