— Элис будет против, — Шивонн испуганно округлила глаза. — Остина? Ни за что, она его даже на порог не пустит.

— Но мальчика нужно помыть! Сколько можно его влажной тряпочкой обтирать? Он же не китайская ваза…

— Я… я могу убрать всё отсюда, постараться. Мебель и… остальное. Чтобы комната Остина стала пустой. 

— Ну, может сработать. Давайте попытаемся. 

Шивонн поправила манжеты платья, отряхнула передник и со вздохом принялась за обстановку комнаты. С лёгкими хлопками стали исчезать гобелены, стулья, вазы… Я только хлопала ресницами и смотрела, как в комнате становится просторнее. Колыбель и ковёр растворились в воздухе последними. Сунув в руки Остина мягкую игрушку в виде какого-то странного невиданного зверя, взяла мальчика и отошла с ним к самой стене.

Наведя нужный порядок, Шивонн стала готовить всё к купанию. Дощатый крепкий стол, самый натуральный тазик — никаких тебе тут изысков — кувшин с большой удобной ручкой, стопка полотенец, пучок, напоминающий мочалку, брусок вкусно пахнущего мыла. Стандартный такой набор.

— Шивонн, а есть что-нибудь, что не тонет и не бьётся?

— Это ещё зачем?

— Остину, чтобы игрался.

Тут женщина задумалась. Обустроив нам место для купания, пыталась найти ответ на мой вопрос.

— Я могу сходить посмотреть, если хотите.

— Посмотреть? — улыбнулась, перехватив Остина удобнее. — А как же «вжух»? Трах-тиби-дох? Нет? Магия не работает?

— Я могу призвать лишь то, что видела и знаю, что точно сейчас могу заарканить магией. Вот и весь секрет моего волшебства, — Шивонн улыбнулась. — Поэтому мне нужно сходить и посмотреть, чтобы подошло. Посуда или какие игрушки…

— Как же тогда фэр Итан призвал меня? — недоумённо переспросила, перебив Шивонн.

— Я не принадлежу к древнему роду вила, моя магия простая и очень слабая. Я могу только прислуживать, — женщина по привычке сделала поклон и вышла из комнаты.

Я вздохнула и посмотрела на Остина. Он почему-то улыбался мне во все свои шесть зубов и выглядел жизнерадостным мальчуганом, но я-то знала, каким может быть этот малыш. Страшно представить, что было бы, будь все дети в моей группе такими же… Чую, что в этом мире практика дошкольных общеобразовательных учреждений точно не прижилась бы. 

Посадив Остина на край дощатого стола, стала раздевать мальчугана. Пока он вёл себя спокойно и воспринимал происходящее как игру.

— Итак, молодой человек, — стягивала рубашку и внушительно увещевала Остина, — озвучиваю правила нашего водного рандеву: брызгаемся в меру, мыло не едим, волшебством не балуемся, потому что к твоему буке-дяде придут такие же буки-гости. Так что развлекаться будем тут.

Остин рассмеялся и радостно захлопал в ладоши, дрыгая ногами и мешая снять с него подобие странных ползунков и подгузник. Нет, это нечто нельзя было назвать именно подгузником. Снимая его, я ожидала увидеть там страх небесный, но нет, тот оказался идеально чистым. Тоже что ли магия какая?

Я вылила воду из кувшина, пощупала её, убедившись, что она тёплая, а не горячая или холодная, и опустила туда Остина. Расстегнула тугие манжеты платья и закатала их выше локтя. 

— Ну что, поиграем в параходик? Или в подводную лодку? Или что тут у вас.

Остину моя затея понравилась. Он хлопал руками по воде, поднимал кучу брызг и хохотал безумно. Я же, пощупав мочалку, отложила её в сторону: такой кожу можно до кости отполировать. Даже себя не стала бы такой тереть, не то, что ребёнка.

Мыло оказалось приятным, пена с него вышла густой и пышной. Я зачерпнула её чуть-чуть и шапкой надела Остину на голову. Тот замер, посмотрел на меня, скривился, хотел уже зарыдать, как повернулся боком и увидел в начищенном боку таза металлического таза своё отражение. Эмоции переменились как по щелчку пальцев. Теперь вновь появилась улыбка, да такая широкая, что я испугалась: щёки у Остина были пухлыми, того и гляди лопнут.