Открываю глаза и вижу стальные озёра прямо перед собой.

– Ты мне нравишься, Аня, – говорит Аторов. – Я хочу тебя поцеловать. Больше всего на свете сейчас я хочу именно этого. Но я дал себе слово, что не сделаю ничего против твоей воли.

Он ждёт ответа? Иначе почему смотрит так пытливо, отыскивая намёки в самых недрах моей души.

– Ты разрешишь мне себя поцеловать? – спрашивает Аторов.

Хороший, надо признать, вопрос!

И вот что мне делать прикажете? Ведь и не девочка давно, с богатым багажом опыта, а трясёт как осиновый лист на ветру! Мысли скачут, как букашки, разбегаясь во все стороны.

Взгляд опускается на плотные губы Аторова. Они кажутся мне жёсткими, словно из мрамора высеченными. Мне думается, что он напористо прижмётся к моим губам, вторгнется в мой рот и захватит в плен мой язык.

Мне и хочется этого, но это же меня и страшит. Я привязываюсь к Олегу, а это совершенно не то, что я должна испытывать. Я должна быть сильной, нельзя снова понадеяться на мужчину. Нельзя быть слабой и зависимой. Это не приводит ни к чему хорошему. Мне не нужны разбитые осколки уже разбитого сердца. Мне страшно. Я не понимаю себя. Я разучилась понимать этот мир. Имею ли я право на свою веру? Могу ли позволить себе рискнуть? И что ждёт впереди?

А если он просто пользуется своим положением? Ну не может же мужчина его социального статуса на самом деле проявлять интерес к такой, как я?

И если это не всерьёз, а всего лишь его игра, чтобы затащить меня в постель, должна ли я поддаться? Не пострадает ли в этом случае моё сердце? Смогу ли я держаться за понимание, что это будет одноразовая связь и не ждать большего?

Смогу?..

Видимо, все мои мысли живо мелькают в моём взгляде, и Аторов протяжно выдыхает:

– Что ж… Видимо, мне придётся подождать. Но знаешь что?

От неожиданно деловитого окончания фразы я заинтересованно переспрашиваю:

– Что?

– Чем дольше ожидание, тем слаще встреча, Аня. – рука мужчины взмывает в воздух, касается выбившейся прядки волос и заправляет её за ухо. – Когда игра стоит свеч, можно и попридержать коней.

– А она стоит? – с трудом выдавливаю из себя.

– Уверен, что да. За внимание роскошной женщины приятно побороться, а те, что сами в руки даются… вряд ли заслуживают усилий.

– То есть, я правильно понимаю, если бы я сейчас ответила согласием…

Аторов прижимает меня к себе. Горячие губы бегло касаются моего виска. Они мягкие… мягкие! Нежные. Бережливые.

– Нет, Ань. Для меня это не имело бы никакого значения. Ты та женщина, за которую я хочу бороться. Быстро или долго – не важно. Я хочу быть с тобой.

– Ты ничего обо мне не знаешь… – сопротивляюсь я.

– У меня есть много времени, чтобы узнать тебя получше, – Олег переплетает наши пальцы и мягко тянет обратно к центру. – А главное я уже понял. Ты удивительная. Самая невероятная. Я никогда таких не встречал.

Я не знаю, что сказать. Все его слова кажутся мне искусной игрой. Манипуляцией. Провокацией. Но как же хочется поверить!

Всю дорогу до дома меня шатает из стороны в сторону. От одного решения к другому. То я снова возвращаюсь в своих мыслях к тому, что Аторов лицемер и негодяй, совратитель своих нянь, то – что я никогда прежде не встречала таких мужчин.

Пока я думаю, Олег Фёдорович смотрит в окно с тихой улыбкой. Моя рука крепко зажата в его, и он оглаживает кончиками пальцев мою ледяную кожу так, что искры летят. Конечно, лишь в моём воображении. Чувствует ли он то же самое? У меня нет ответа, но мне отчаянно хочется его получить.

– Анна Евгеньевна, я уложу Ксеню сам, – чопорно говорит мне он перед лестницей. – Спасибо, что согласились сопровождать меня.