– Олег Фёдорович? Тут к вам, это… Как бы сказать… Жена, в общем, пожаловала.

Постукивая каблучками, даже не дождавшись позволения пройти, в кабинете появляется Анжела.

Я удивлён её цветущему виду. У жены свежая стрижка, новый цвет волос. Медовый оттенок русого приятно гармонирует с лёгким загаром. Аккуратные розовые губки расплываются в улыбке, когда Анжела приветствует меня:

– Здравствуй, Олежек! Представляешь, я поехала в спа, но увидела твой офис и спонтанно решила зайти. Даже и знала, что так сильно скучала, но теперь, едва увидев тебя, понимаю это.

– Зачем ты пришла? – без лишних вступлений спрашиваю у неё.

Два года от неё не было новостей, а тут явилась на пару со своей скукой.

– Я теперь не имею права навестить собственного мужа? – деланно удивляется она, но, увидев мой сосредоточенный взгляд, вздыхает: – Я соскучилась по Ксюше. Позволь нам увидеться. Пожалуйста.

Больше на лице Анжелы нет наигранной лёгкости. Возможно, знай я её чуть хуже, я бы даже поверил. Но я знаю её слишком хорошо.

– Не выдумывай, – резко отрезаю любые обсуждения этой темы. – Скажи, у тебя закончились деньги? Мало стало? Или что произошло?

– Ну зачем ты так сразу, Олег? – обиженно надувает губы почти бывшая жена. – Я, между прочим, с миром приехала.

– Как приехала, так и уедешь, – шиплю в ответ, наблюдая, как она извлекает из сумки папку и протягивает её мне. – Что это?

– Это выписка по моим счетам, Олег. Можешь проверить, все деньги до последней копейки из тех, что ты пересылал мне, остались нетронутыми. Мне не нужны твои деньги. Со временем и результатом длительной работы над собой я поняла, что всё в моей жизни идёт не так. Я устала анализировать ошибки прошлого, Олег, устала разочаровываться в себе. Но это того стоило. Последние восемь месяцев я работала с психологом, чудесной и чуткой женщиной, Валентиной Кац. Она кудесница, волшебница просто. Она помогла мне так много понять! Например, что у меня была затяжная послеродовая депрессия. И что я люблю вас с Ксюшей. И что я хочу вернуться в семью…

Это что, долбанный сюр? Уж не думает ли она на полном серьёзе, что я позволю ей так просто вернуться в семью? В нашу с Ксюшей семью, где нет места для Анжелы?

От этой нелепости я издаю недоверчивый смешок. Один, второй, третий. Они перетекают в хохот, а в глазах скапливаются слёзы. Я смеюсь, пока резко не замолкаю и не перевожу взгляд на женщину напротив.

– Забудь. Об этом не может быть и речи.

– У тебя кто-то появился? – тихо интересуется она.

Ага, новая няня, от которой мы с твоей дочерью без ума.

– Не выдумывай. У меня нет на всё на это времени, – отмахиваюсь я.

– Тогда в чём причина?

Кажется, мои глаза округляются настолько, что норовят вылезти из орбит.

– Ты серьёзно? На самом деле не понимаешь, почему я никогда не смогу принять тебя обратно в семью, подпустить к ребёнку? Ты правда не понимаешь, Анжела?

Она понуро опускает взгляд.

– Да, я была неправа. Ненавижу себя за это. Но для меня очень важно иметь возможность хотя бы изредка, под твоим присмотром, видеться с дочерью. Иначе… я так долго избавлялась от проблем, прорабатывала различные травмирующие моменты. Всё делала ради этого. Ради неё, ради моего солнышка. И вернулась я только ради нашей малышки. Пусть не сразу, но я хочу начать с ней общаться.

– Это исключено, – отрезаю я. – Я не собираюсь рисковать своим ребёнком ради твоего очередного увлечения. В этот раз что? Психотерапия? Не смеши меня. Через месяц тебе снова наскучит эта жизнь, и ты свалишь в закат. А Ксюша получит очередную травму. Этого не будет! Я всё сказал.