— Назар, — вздохнула я, — мы развелись. Нам не о чем говорить.

— Я расстался со Светой, — пробурчал Сташенко и весь сдулся. — Алена, прости.

— Поздравляю, — сухо ответила я. — У меня работа.

— Да у тебя всегда работа! — вспылил он неожиданно. — Ты не женщина, а робот! Лучше бы внимание мужу уделяла, чем бегала по сомнительным заведениям. Вот где ты?! Точно не в офисе!

Где-то на задворках послышался сдвоенный крик мамы и тети Таи: «Назар!».

Все, хватит. Побыли добрыми девочками, можно смело посылать подальше.

Я открыла рот, чтобы попрощаться, но замерла. По коже пробежали мурашки, затылок пощекотало от странного предчувствия. Рядом раздалось шуршание, затем аромат вишни плотным облаком накрыл меня с головой.

— …ты слышала, мама?! Работа у нее, плевать на семью, мужа… — брызгал слюной Сташенко.

Рудольф крепко сжал талию, прильнул к моей спине и высунулся на потеху зрителям с громким заявлением:

— Сахарочек, ты надолго? А то я уже не знаю, что с себя снять.

5. Глава 5

Едва Рудольф показал себя во всей красе, а потом еще и заговорил — лица тети Таи, мамы и Назара вытянулись.

Бывший муж вообще выглядел так, будто мозг загрузили поиском решения одной из десятка задач математики. Взгляд бегал туда-сюда, губы сжались в прямую линию, подбородок подрагивал, ровные ряд зубов отстукивали музыкальный ритм. Правда, уже через минуту Сташенко очнулся в страстном желании высказаться. Его опередила моя мама и задала резонный вопрос:

— Аленушка… Кто это?

Мне и сказать-то нечего, поскольку объяснить присутствие Рудольфа за спиной казалось непосильной задачей. Мы не друзья и не любовники, а разовый секс даже не повод для тесного знакомства.

Кроме тех крох информации, что я получила нехитрыми наблюдениями да смекалкой, других сведений не было. Однако выкручиваться как-то надо.

— Сотрудник, — брякнула я первое, что пришло в голову. Волосы взметнулись от фырканья в затылок. — Компании.

Какой конкретно, уточнять необязательно.

— Алена, у тебя все хорошо? — забеспокоилась тетя Тая.

Она что-то прошипела прыгающему на заднем плане Назару, у которого началась истерика. Наверное, призвала сына угомониться. Только не очень успешно. Поскольку между «я спокоен, мама» и «видишь, ничего не получится» промелькнуло несколько оскорблений моей девичьей чести.

Кажется, меня сравнили с женщиной, положившей большого мохнатого бобра на социальную ответственность. Но мало ли, вдруг мне послышалось.

— Назар, сейчас вылетишь отсюда! — послышался рев мамы, а следом и тети Таи:

— По шее получишь!

Я повела плечами, чтобы оттолкнуть Рудольфа. Наглец теснее прижался ко мне, чем недвусмысленно намекнул на продолжение личной беседы в горизонтальной плоскости. Пресловутые бабочки не появились, зато сладко екнуло женское эго при воспоминании о страстной ночи. Дурман вишни, горький привкус миндаля на губах и терпкая сладость ликера. Меня повело, сознание на мгновение отключило от разговора.

Пришлось взять себя в руки, поскольку Рудольф совсем обнаглел: воспользовавшись моей заминкой, изучал размеры груди и терся носом о затылок. Я опять несильно толкнула его, чтобы прекратил вытирать сопли о волосы.

И нет бы дальше изображать древнегреческую статую — он обиделся и решил все испортить.

— Здравствуйте, мама Сахарочка! — громогласно проскандировал Рудольф над ухом, отчего я чуть не стала глухонемой.

Скоро я точно возненавижу всех парнокопытных.

— Ты чего творишь?! — процедила я и пихнула оленя локтем под ребра. — Стой и не высовывай нос!

— Здравствуйте, — задний фон заплясал, смартфон перекочевал к маме. Ее немного натянутая, но вполне дружелюбная улыбка почудилась лучом света в царстве мрака.