Понять принцессу конечно можно было, ведь ей предстояло стать первой дамой в Дей-Айраке (на её счастье сам император так и продолжал оставаться вдовцом, горюя по матери его сыновей). Радужные и не очень перспективы кружили прелестную головку юной девушки, а ещё столичные сплетницы рассказывали всякие небылицы о будущем муже. Одни боги могли знать сколько в этих девичьих кладовых накопилось уже историй и томительных предвкушений, которые Таймар, конечно же, безжалостно разобьёт. Он внесё в жизнь Мариго пуд реальных человеческих переживаний, никак не вяжущихся с ореолом сурового, но страстного мужа, которым неопытная дева уже наверняка окутала его.

Впрочем, страдания Мариго уже стучались в двери её души, и всё из-за чистой девы лилулай, о которой говорил весь двор. Масло в огонь страстей подливало ещё и то, что князь тщательно прятал ото всех своё сокровище. Лилулай окружал небольшой штат слуг и совсем уж крохотный приближённых: в него как доложили императору, вошёл Истан, Дока и как ни странно Маруха, подлизавшийся к ней во время похода по степям. Больше Таймар к своей деве никого не подпускал, да и эти персонажи имели счастье общаться с Китэрией лишь по причине того, что сама судьба свела их вместе, вопреки желанию князя.

Пока невеста Таймара изнывала от душевных мук и унизительного положения, в котором оказалась благодаря своему честолюбию, Деорак страдал от схожих чувств. А причиной такой меланхолии был не кто иной, как Вольгер Грут. Деорак самолично видел его со своим сыном в башне Страха, в тот жуткий день, когда Таймар убил несколько его гвардейцев, выместив таким образом злобу на отца. Потом Деорак видел кея рядом с Таймаром в день приезда и ещё сегодня утром.

Его сын выходил из башни в сопровождении растолстевшего Вольгера, о чём-то оживлённо беседуя. Он спорил с кеем, повышал на него голос и даже позволил себе попытку рукоприкладства, от которой Грут ловко увернулся, несмотря на своё тучное сложение. Кей погрозил князю пальцем, дал на прощанье какой-то наказ или может совет и ушёл за ворота замка, а Деорак стоял и думал, отчего это Вольгер не наведался и к нему, ведь император в Дей-Айраке пока что он, а не Таймар?

Эти грустные мысли заставили Деорака прийти к выводу, что Грут уже сбросил его со счетов. Кей делает акцент на будущего правителя и не считает нужным, тратить время на традиционные уважительные любезности в адрес всё ещё действующего императора. Деорак прекрасно видел, что кей заметил, как он наблюдал за их разговором с Таймаром, но он всё же не удостоил его и крупицей внимания. Даже головой не кивнул, в то время как его сыну он позволял такое обращение, о котором Деорак и помыслить в его годы не мог.

«Что же у него за дела с Таймаром?» – размышлял император, пока на софе в его приёмной утирала слёзы совсем поникшая Мариго. Принцесса узнала от портних, которые шили наряды для княжеского гарема, будто Таймар собирается со своей лилуй в город на экскурсию, которую должен был согласно этикету провести для неё.

– Разве это уважительно? – вопрошала она, трубя в салфетку. – Я его невеста, а он даже не удосужился зайти ко мне по возвращении в столицу.

– Да, да… такой уж он – мой младшенький: не терпит светских манер. Я поговорю с ним, – отстранённо отвечал Деорак, думая о своём.

– Уж, пожалуйста, поговорите, папа, – умоляла будущая жена князя, нажимая на последнее слово.

60. Глава 60 Деорак

Когда невеста Таймара покинула императора, он велел послать за сыном, но как только слуга ушёл, Деорак вдруг разнервничался. Заходил по комнате взад-вперёд и хлопнул крепкой настойки, а ведь раньше он не позволял себе горячительного до обеда.