Походила из угла в угол. И попробовала ещё раз. Потом ещё. Безрезультатно.

И сообщение висит непрочитанным.

Ещё три-четыре года назад он отвечал быстро, обычно что-то жизнерадостное или просто спокойное. А сейчас? Не дозвониться, не поговорить. И даже сообщения читает через несколько часов, а отвечает вообще через день-два. Некоторые вовсе оставались без ответа. Что же там происходит?

Осматривая результаты своих сборов далеко за полночь, я размышляла о неудачном браке отца, о компании, в которой дела идут неважно, о своих умениях, которые нарабатывала целых четыре года. Я планировала туда вернуться? А тут все обстоятельства за меня! Значит, самое время! Пора уже разобраться, что там происходит.

2. ГЛАВА 2

Даже сквозь сон я прислушивалась – ждала ответа отца. Лара в ответ на сообщение о времени прибытия моего монорельса и номере вагона: «Ребёнок! Встречу на вокзале. Дождись!»

Моя бывшая няня, а теперь – лучшая подруга, со временем дружила очень своеобразно. Когда ей было удобно, она легко опаздывала и не стеснялась в этом признаться, но не терпела, если кто-то оказывался не пунктуальным и опаздывал на встречу с ней. Так что её просьба дождаться была неслучайна.

А вот второго короткого звяканья я так и не услышала. Не только утром, но и во время пути. Немногочисленные соседи по капсуле трансстоличного монорельса разговаривали, читали, во что-то играли, перекусывали, а я всю дорогу прислушивалась и заглядывала в сообщения на комме – всё ждала.

В голове тревожно ворочалось: а что, если он, прочитав моё сообщение, встретит, заберёт, а Лара не найдет меня? Надо ли её предупредить сейчас? Или уже потом?

В какой-то момент, устав от внутренних метаний, решила: если отец ответит на моё сообщение до того, как монорельс пересечёт границу Ратии, я наберу Лару и объясню, что встречать не нужно. А если увижу его на вокзале, уже ему скажу, что пообещала заехать сначала к Ларе. В этом решении, я понимала, говорила моя обида: вот так пренебрегать мной, своей единственной дочерью, когда мне так плохо – это плохо! НО ничего не могла поделать.

Вокзал встретил меня снегопадом и ветром. Отец так и не приехал и никого не прислал, чтобы меня встретили. Лары тоже не было.

Я топталась на перроне и уговаривала себя подождать ещё чуть-чуть. Уже ушли все пассажиры, уже проводники занимались уборкой и изредка перебегали от капсулы к капсуле монорельса, сжимаясь в своих форменных курточках под порывами ветра с мокрым снегом.

Потом вдруг стукнула себя по лбу – а может я не заметила сообщения на комм? Может, отец ждёт меня в здании вокзала, а я стою тут?! Может, нужно бежать и высматривать на экране встречающих? Бросила прямо в снег сумку, что оттягивала мне плечо и задрала рукав.

Ответа не было. Более того, отец до сих пор не прочитал моё вчерашнее о том, что я выезжаю из Плянии.

Холод пробирался под одежду, при сильных порывах казалось что её и вовсе нет.

Так, хватит! Поплотнее укуталась в свой коротенький полушубок, развесила сумки на плечи, подхватила за ручку чемодан и с трудом поволокла его по заснеженному перрону. Магическое облегчение веса на нём уже закончилось. Чтобы отвлечься от холода, я считала, когда же он у меня появился, но зубы стучали и я всё время сбивалась со счёта.

С трудом добрела до ленты перемещения через пути, и она пронесла меня через рельсы, сквозь вокзал, который обдал восхитительно теплым воздухом и тихим гулом немногочисленных ожидающих. Очень кстати выхватила взглядом экран встречающих. Своей фамилии не увидела, значит, никто меня не ждал. Ладно отец. Хоть и сжалось что-то болезненное внутри замёрзшей меня, но как-то ожидаемо, что ли. А вот Лара?.. Где она?