Мужчины продолжили с поленницей и теперь заполнили её довольно быстро. Девчушка сама пришла на задний двор. Не выглядела она ни довольной, ни оскорблённой.

– Хорошая работа.

Грув смерил её взглядом.

– Может, покормишь работников? И спать уложишь?

Никак не угомонится… Девчушка опять не заметила намёка.

– Спать? Средь бела дня?

В самом деле… Они пахали тут часа три, а в гостях были и того больше, но до сих пор не начало даже смеркаться. Только яркие цвета слегка потускнели.

– Мой друг неудачно пошутил, госпожа, – проговорил Сенно. – Если тебе больше никакая помощь не нужна, мы бы поехали уже.

Он намеренно не заикнулся о награде. Захочет – сама даст, не захочет – ну и ладно, лишь бы ноги унести. И голову, хотя бы свою, не говоря о дурной голове Грува.

– А если не уйдём, то что? – набычился этот идиот, словно-ведьма только что сказала им «убирайтесь».

– То останетесь, – легко, даже с улыбкой, ответила хозяйка.

– А и останусь. Тут нужна мужская рука.

– Грув, не дури, – одёрнул его Сенно. – Тебя дома невеста ждёт.

– Подождёт, – охранник уже смотрел вокруг хозяйским взглядом.

– Поможешь ухаживать за моими кошками? – с улыбкой спросила ведьма. – И носить воду моим овечкам? И собирать ягоды и травы?

– Бабская работа, – фыркнул Грув.

– Тогда подобьёшь расшатавшийся порог, о который споткнулся? Вставишь стекло в чердачное окно? Уберёшь с дороги камень? Эта работа мужская.

Грув снова поджал губы.

– Сделаю. Если заслужишь.

Сенно мысленно застонал, а потом мысленно простился с непутёвым товарищем. Бывают такие люди, которым вечно жаль чужих денег… и которые считают своим всё, что видят. Ничего не поделаешь.

Ведьма – а это в самом деле была она – повернулась к торговцу.

– Доброго пути, странник.

– И вам добрых дел, госпожа.

Он чуть не бегом бросился вон, за плетень, к лошадям, и запрыгнул на козлы. Лошади выглядели довольными и отдохнувшими, словно их распрягали и кормили. И как он мог забыть о своих лошадках?

Дорога теперь вела от домика ведьмы дальше в лес и выглядела не такой ухоженной, как раньше. Клетка всё ещё стояла на телеге, и прежде, чем уехать, Сенно выпустил кошку. Зверюга юркнула в потускневшую траву.

Нестерпимо захотелось рвануть прочь со всей скоростью, но он не стал спешить. Как только торговец отъехал подальше, начало темнеть. Пришлось останавливаться, чтобы позаботиться о лошадях и о ночлеге.

Было тревожно и не спалось. Глубоко заполночь зашумело, словно сквозь заросли к нему ломился медведь. Сенно схватился за заряженный арбалет, с которым спал, хотя в случае с медведем от такого оружия не было бы толку.

На полянку к остывшему кострищу вывалилась знакомая здоровенная фигура. Блестящие глаза и знакомая пряжка на ремне горели в свете полной луны.

– Придурок, – обругал Грува Сенно, откладывая оружие. – Пристрелю когда-нибудь.

– Давай прямо сейчас, – охранник рухнул к костру. От него несло потом и чем-то ещё, резким.

Сенно стало любопытно. Он пошевелил угли, нашёл ещё не остывшие и от них запалил остатки собранного вчера хвороста. Присвистнул.

Грув всё ещё оставался здоровяком, но выглядел каким-то полудохлым. Кожа будто висела на костях, одежда болталась. Мужчину словно морили голодом с месяц-другой. Рожа стала жёлтой, а глаза покраснели. Что-то в этих неестественных цветах было от яркой травы и всего остального в мире ведьмы. Что-то неправильное, колдовское.

– Что она с тобой сделала? – отважился спросить Сенно.

– Всё, что можно, и ещё чуть-чуть, – выдохнул Грув. – Слушай, дай пожрать.

Похоже, догадка про «морили голодом» была верна. Но ведь прошло всего несколько часов! Ухайдакать так человека за короткое время могла только ведьма.