– Как это… Мы принесем пригоршню пламени, – начал Линцеос.

– Полный груз, – уточнил капитан фон Рей… То есть семь тонн. Семь кусков, по тонне каждый.

Идас возразил:

– Но нельзя же погрузить семь тонн огня…

– …так что же мы привезем, капитан, – закончил Линцеос.

Экипаж ждал. Стоящие вокруг тоже ждали. Фон Рей потер правое плечо.

– Иллирион, – сказал он. – И мы зачерпнем его прямо из солнца. – Рука опустилась. – Давайте сюда свои классификационные номера. Ну, а теперь я хочу вас увидеть в очередной раз только на «Рухе» за час до восхода.

– Выпей…

Мышонок оттолкнул руку. Он находился в дансинге. Музыка рассыпалась колокольчиками, восемь красных огней над стойкой замигали.

– Выпей…

Мышонок постукивал ногой в такт музыке. Тий напротив него тоже отбивала такт, темные волосы покачивались за ее блестящими плечами. Глаза были закрыты, губы подрагивали.

Кто-то кому-то говорил:

– Нет, не могу я это пить. Хватит с меня.

Она хлопнула в ладоши, двинувшись к нему. Мышонок моргнул.

Тий начала мерцать.

Он опять моргнул.

И увидел Линцеоса, державшего в своих белых руках сиринкс. Его брат стоял сзади, оба они смеялись. Настоящая Тий сидела у краешка стола за своими картами.

– Эй, – крикнул Мышонок и направился к нему. – Послушайте, не балуйтесь с инструментом! Если вы умеет играть, тогда пожалуйста. Только скажите сперва.

– А, – махнул рукой Линцеос. – Ты тут единственный, кто в этом понимает…

– …переключатель стоял на солнечном луче – перебил Идас. – Мы извиняемся.

– Лады, – сказал Мышонок, забирая сиринкс. Он был пьян и очень устал. Он вышел из бара и побрел вдоль пышущих жаром губ Инферно-3.

Потом он поднялся на мост, ведущий к семнадцатой площадке. Небо было черно. Он вел ладонью по поручню, и его пальцы и предплечье были освещены идущим снизу оранжевым светом.

Кто-то стоял впереди, облокотившись о перила.

Он пошел помедленнее.

Катин задумчиво смотрел по ту сторону бездны, лицо его в исходящем из глубины свете, казалось маской.

В первый момент Мышонку показалось, что Катин с кем-то беседует. Потом он увидел у него на ладони записывающий кристалл.

– Проникните в человеческий мозг, – говорил Катин в аппарат. – Между головным и спинным мозгом вы найдете нервный узел, напоминающий человеческую фигурку, но всего около сантиметра высотой. Он связывает сигналы, формируемые органами чувств, с абстракциями, формируемыми головным мозгом. Он приводит в действие наше восприятие окружающего мира и запас знаний, которым мы обладаем.

Проникните сквозь путаницу интриг, тянущихся от мира к миру.

– Эй, Катин!

Катин взглянул на него. Волна горячего воздуха поднималась снизу.

– …от звездной системы к звездной системе, заполнивших сектор созвездия Дракона с центральной звездой Солнце, Федерацию Плеяд, Окраинные Колонии, и вы увидите толчею дипломатов, официальных представителей – кем-то назначенных и самозванных, неподкупных или продажных в зависимости от ситуации, короче, образование, принимающее форму представляемого им мира. Его задача – воспринимать и уравнивать социальные, экономические и культурные изменения, влияющие на положение дел в Империи.

Проникните внутрь звезды, туда, где пламя окружает ядро из чистого ядерного вещества, сверхсжатого летучего, удерживаемого в этом состоянии весом окружающего вещества, имеющее сферическую или продолговатую форму, повторяющую форму звезды. Вследствие внутризвездных процессов ядро испытывает сильнейшие сотрясения. Однако происходящие на поверхности звезды изменения значительных масс вещества сглаживают эти толчки.