Жюли смотрела на меня расширенными глазами. Что до Арису, японка отвела взгляд в сторону и опустила куда-то под ноги, как будто ее очень заинтересовало что-то на полу кафе. Я бросила взгляд в том же направлении. Ничего там не было.

— Значит, стать обычной. И что же навело тебя на такую... экстравагантную мысль? — сухо спросила Арису.

— Ну... — я запнулась. Да разве так сразу объяснишь? Я ведь годами к этому шла, и так много раз что-то такое случалось...

Каждый раз, когда я влюбляюсь, мне кажется, что сама судьбы привела меня за руку к этой встрече, чтобы наконец наградить за терпение и все шишки, что я безропотно собирала на свою голову до сих пор. Каждый раз… а потом выясняется, что никакая это была не рука судьбы. В лучшем случае – нога. Судьба просто преподнесла мне очередной урок, потоптавшись на любимой мозоли. И сколько их уж было, этих уроков…

Хотя последней каплей, наверное, стала та самая история... или она была предпоследней? Или... да, в общем, какая разница? Их ведь десятки, этих историй. И каждая стала какой-то там каплей и что-то значила. Вот даже, например... Да хоть бы и эта.

— Нет, — прервала мои размышления Жюли. — Я не поняла. Ты что, хочешь сказать, что практически не пользуешься даром? А как ты тогда живешь вообще?

— Вот так и живу. Как все. Ты понимаешь, как только я делаю... что-нибудь этакое... в общем, оно всегда все только портит.

— Да как дар может что-то испортить? — подруга пожала плечами.

— Ладно. В общем, слушайте. Например. Самое главное, что вам стоит понять: я совершенно точно знала, что это — моя судьба. Я тогда училась, кажется, на третьем курсе в универе. А влюбилась я практически сразу...

[1] Жюли порой ругается, как сапожник, однако предпочитает делать это на своем родном языке. Quelle putain de bite (фр.) – какого… (далее непереводимая игра слов).

2. История первая, кулинарная

Учиться я отправилась в областной центр, но сразу в общагу меня не взяли. В общаге не хватало, как всегда, мест, хотя сначала мне все обещали, что, возможно, ко второму курсу до меня черед все-таки дойдет. Так или иначе, при учебе на дневном отделении я не могла нормально работать, а жить где-то все же надо было. Поэтому я подрабатывала, где придется, а тем временем снимала комнату в квартире с хозяйкой. Мест в общежитии все не было, к третьему курсу я решила, что пора бы обрести какую-то самостоятельность — и нашла себе комнату в коммуналке.

Коммуналка оказалась огромна, запущена и полна тараканов. Зато моя комната была просторной и светлой, а дом, в котором она располагалась, стоял всего в нескольких кварталах от моей альма-матер, то есть практически в центре города. Цена же при этом была такой, как будто я снимаю вовсе конуру где-то на окраине. Как мне объяснил по секрету «хозяин», которому я платила деньги, все дело было в том, что никакой он не хозяин, а всего лишь представитель фирмы, которой принадлежало здание, уже много лет предназначавшееся под снос. Каким-то немыслимым образом дом, давным-давно по документам расселенный, не только был полон жильцов-арендаторов вроде меня, но и вмещал в себя небольшой продуктовый магазинчик на первом этаже.

Впрочем, все это не имеет большого значения. А значение имеет только тот невероятный факт, что в соседней со мной комнате, буквально через стенку от меня, обитал он. Володя. Так что было совершенно очевидно, что это просто судьба.

Влюбилась я практически сразу — как только пришла смотреть квартиру. Не в квартиру, разумеется, влюбилась. В Володю.