– Сегодня дождя не будет, – с сильным польским акцентом сказал мужчина и внимательно взглянул на Когана, сидевшего за рулем.

– Дождь начнется завтра после обеда, – тоже условной фразой ответил Борис. – Бабушка сняла белье с веревки.

– Бабушка забыла снять халат, и он теперь намокнет.

Коган протянул руку поляку, пожал его сильную ладонь и завел мотор автомобиля. Машин в городе в это время суток было мало, да и сомневаться в том, что Станислав Радкевич мог не заметить за собой слежку, было наивно. Коммунист, опытный подпольщик, человек с боевым опытом и опытом секретной работы возглавил Ведомство общественной безопасности в Польском комитете национального освобождения. Эта организация объединила коммунистические и социалистические силы освобожденной от фашистов части Польши и активно формировала польское временное правительство при поддержке СССР. Польское правительство в изгнании всячески пыталось вмешаться в этот процесс, заставить союзников по антигитлеровской коалиции признать его незаконным. Как поведет себя Черчилль в этом вопросе, какова будет позиция США? Это был один из важнейших вопросов, который предстояло решить на конференции 1944 года в Москве.

Машина въехала в неприметный темный двор. У ворот сразу появились двое сотрудников НКВД в гражданском, которые закрыли решетчатые ворота и остались стоять там, наблюдая за улицей. Коган и Радкевич вошли в дом, поднялись на второй этаж. Дверь открылась сразу, пропуская их в освещенную прихожую. Сняв плащ и шляпу, поляк провел ладонью по волосам, отбрасывая их назад с высокого лба. Платов протянул гостю руку и сделал приглашающий жест:

– Проходите, мы ждем вас.

Увидев Берию, поднимающегося из кресла ему навстречу, Радкевич невольно по-военному подтянулся. Платов кивнул Когану, чтобы тот тоже сел по другую сторону большого круглого стола под зеленым абажуром на потолке. На столе не было ничего: ни чашек с чаем, ни рюмок. Это была чисто деловая встреча. Даже пепельницы на столе не было, потому что Берия не курил и терпеть не мог табачного дыма.

– Здравствуйте, товарищ Радкевич. – Берия пожал поляку руку и сел за стол. – Мы познакомились с новыми законами, которые издает ваш комитет. Большую помощь Красной Армии на фронте борьбы с германскими нацистами оказывает и 1-я польская армия.

– Нам удалось провести работу по мобилизации нескольких десятков тысяч поляков на территории СССР и около 100 тысяч человек на освобожденной территории Польши. То наш долг, наш вклад в общую победу над нацизмом, – заявил Радкевич, и его рука, лежавшая на столе, непроизвольно сжалась в кулак.

– К сожалению, борьба с нацизмом и вообще борьба за независимую Польшу продолжается не только на фронте, – заметил Платов. – Мы рады, что комитет вовремя принял декрет «О роспуске тайных военных организаций на освобожденных территориях». Это позволит вам избежать удара в спину.

– Мы активно работаем в этом направлении, – кивнул поляк. – Тот, кто не сражается на фронте, кто не сложил оружия в тылу, тот враг. Только единая Польша, только вместе с народом. С августа этого года мы можем на законодательном уровне наказывать фашистско-гитлеровских преступников, повинных в совершении убийств, жестоком обращении с гражданским населением, а также предателей польского народа. Мы установили ответственность для нацистских военных преступников и коллаборационистов, виновных в совершении убийств и преступлений на территории Польши.

– Декреты – это хорошо, товарищ Радкевич, – заметил Берия. – Но декрет – это временная форма. Польше пора думать о постоянных законах полноценного государства. Вам нужен уголовный кодекс.