Паоло расстёгивает рукава белоснежной рубашки и закатывает их до локтя. Обращаю внимание на чёрный трайбл - этническую татуировку на внутренней стороне руки итальянца. Ух-ты! А для серьёзного адвоката и препода он с огоньком. Не думала, что люди этих профессий украшают себя стильной нательной живописью.

— Нравятся татуировки? – мужчина замечает мой взгляд.

— Да. У меня тоже есть.

— Неужели? И где же? Покажешь? – Паоло лукаво улыбается. В тёмно-карих глазах загораются бесовские огоньки. Наверное, он подумал, что моя татуировка располагается на каком-нибудь интимном участке тела. Придётся разочаровать синьора препода. Разворачиваюсь к нему спиной и собираю волосы в хвост, демонстрируя рисунок у основания черепа.

— Что это значит? – интересуется хозяин дома.

— Это «Ингуз» - скандинавская руна. Она привлекает достаток, энергию. Помогает легко расставаться с прошлым, заводить новые знакомства, путешествовать. Подходит тем, кто хочет ребёнка.

— По-моему, ты слишком молода, чтобы думать о детях, - Паоло отпивает вино, изучающе рассматривая моё лицо.

— Я о них и не думаю, - смеюсь. – Пока не думаю. Но когда-нибудь в будущем они же у меня появятся. А вторая татуировка на щиколотке. Там скандинавский узор.

— Увлекаешься Скандинавией? – итальянец достаёт из холодильника овощи и моет их в раковине.

— Раньше увлекалась. Сейчас уже не очень.

— Это когда «раньше»? В детском саду? – подтрунивает надо мной Паоло, намекая на то, что я младше его.

— На первых курсах института. Даже хотела перевестись на исторический факультет, чтобы изучать историю кельтов и викингов.

— Какая ты многогранная девушка, Элена. Что же тебя привело в Италию? Мы далековато находимся от викингов. Совсем другая культура, - он кладёт передо мной разделочную доску, нож, красный лук, помидоры, огурцы и деревенский хлеб.

— Со временем мои интересы изменились. В этом году я поступила в аспирантуру. Моя научная работа будет посвящена живописи эпохи итальянского Ренессанса. Её малоизвестным и утерянным шедеврам.

— Молодец! Но вернёмся к нашему обеду. Нарежь овощи и хлеб для салата, пожалуйста, пока я займусь мясом.

— Ты сам будешь жарить мясо? – таращусь на Паоло, как на восьмое чудо света.

— Да. А почему тебя это так удивляет? – он ставит на плиту сковороду-гриль.

— Думала, ты далёк от кухни, - пожимаю плечами.

— Обычно да. Но иногда мне нравится готовить, - итальянец так непринуждённо общается, будто мы с ним закадычные друзья. И вот что самое забавное, чувства неловкости между нами действительно нет. Я больше не скованна и не нервничаю. Общество Паоло мне приятно. Возможно, всё дело в расслабляющем эффекте вина.

— А как резать овощи? Я никогда не делала панцанеллу.

— Лук нарежь кольцами. Помидоры и огурцы - кубиками среднего размера. Хлеб - тоже кубиками, мы их потом подсушим на сковороде.

Выполняю всё чётко по инструкции, стараясь не смотреть на Паоло. Он стоит ко мне спиной, колдуя над мясом. Черничного цвета слаксы идеально сидят на узких бёдрах и классной заднице мужчины. Под тонкой тканью рубашки отчётливо прорисовываются рельефные плечи. Вот бы их пощупать. Блин! О чём только думаю! Трясу головой, отгоняя от себя крамольные мысли.

— Ну, как там у тебя дела? – хозяин дома оборачивается.

— А? – зависаю. Видок у меня, небось, дебильноватый. Только что слюни не пускаю. Но моя заторможенность простительна, потому что не каждый день вижу, как мужик с охренительной внешностью готовит еду.

— Как овощи поживают? – улыбается Паоло.

— Д-да, уже почти, - активнее орудую ножом.