– У собак есть собственная горничная?

– Да. Мери, которая обслуживает первый этаж, – пояснила Виктория. – Она чистит камины, а еще каждый день купает моих питомцев и расчесывает им шерстку. Видишь ли, держать домашних животных – большая ответственность.

– Нет, Мери я не возьму, – решительно заявила Кейт. – Миссис Суоллоу без нее ни за что не обойдется.

– Как скажешь. – Марианна равнодушно пожала плечами.

– И все же из этой затеи ничего хорошего не получится. – Кейт попыталась вернуть разговор в разумное русло. – Мы же совсем не похожи друг на друга.

– Еще как похожи! – убежденно воскликнула мачеха.

– Нет, действительно не похожи, – поддержала сводную сестру Виктория. – Я… такая как есть, а Кейт… – Она окончательно запуталась и умолкла.

– Виктория хочет сказать, что она очень красивая, а я нет, – мужественно пришла на помощь Кейт. – К тому же мы всего лишь сводные сестры, а потому сходства между нами ничуть не больше, чем между двумя любыми, случайно оказавшимися рядом англичанками.

– У вас одинаковый цвет волос, – убежденно заявила Марианна и закурила новую сигарету.

– Разве? – с сомнением уточнила Виктория.

Вообще-то Марианна была права. Существенная разница заключалась в прическах: подстриженные по последней моде локоны Виктории изящно обрамляли хорошенькое личико, а Кейт по утрам торопливо расчесывала волосы, привычным движением скручивала в жгут и закалывала на затылке. Времени на сложную прическу никогда не хватало. Да и на простую тоже.

– Вы с ума сошли. – Кейт не оставляла надежду вразумить мачеху. – Все равно никто не поверит, что я ваша дочь.

Виктория нахмурилась, и на чистом лбу появилась опасная морщина.

– К сожалению, мама, так и есть. Об этом я просто не подумала.

Взгляд Марианны стал напряженным, что случалось только в минуты настоящего гнева. Вот только что ее так рассердило?

– Кейт выше меня. – Виктория прилежно загнула пальчик. – И волосы у нее значительно темнее и намного длиннее. Да и вообще мы выглядим совсем по-разному. Даже если она наденет мое платье.

– Вы сестры, – неумолимо процедила Марианна сквозь зубы.

– Сводные сестры, – терпеливо уточнила Кейт. – Тот факт, что вы вышли замуж за папу, не сделал нас родственницами. А ваш первый муж…

– Повторяю, вы сестры.

Замок Поумрой, Ланкашир

– Ваше высочество.

Принц, чей полный титул звучал как Гейбриел Альбрехт Фредерик Уильям фон Ашенберг-Уорл-Марбург-Баасфельд, обернулся и увидел дворецкого Бервика. Тот стоял у двери с серебряным подносом в руках.

– Унгентариум разбился на мелкие куски, Вик. Говори скорее.

– Унгентариум, – с отвращением повторил Бервик. – Можно подумать, что это какой-нибудь непристойный предмет, купленный в Париже. В непристойном квартале, – брезгливо добавил он.

– Избавь, пожалуйста, от своих критических суждений, – отмахнулся Гейбриел. – Этот кувшин предназначен для мертвых, а не для живых. Был найден в детской могиле. Внутри лежало шесть маленьких косточек для игры в бабки.

Бервик подошел и склонился над столом, сплошь усыпанным глиняными черепками.

– А где же косточки?

– Болван Биггитстиф их выкинул. Да он и сам кувшин тоже выкинул, потому что ребенок оказался бедным, а профессор предпочитает разорять могилы королей. Вот пытаюсь понять, каким образом держалась крышка, которой у меня нет. Скорее всего вот здесь, с двух сторон, существовали бронзовые заклепки. – Принц провел пальцем по остатку горлышка. – И прежде чем унгентариум попал в могилу, эти заклепки чинили по крайней мере один раз. Вот видишь?

Бервик посмотрел на черепки.