Кейт восхитилась находчивостью отца Димсдейла. Насколько она могла судить, Димсдейл-младший годился для серьезного управления семейным состоянием в той же степени, что и крысы – для хорового пения. Разумеется, ее это обстоятельство ничуть не касалось.

– Завтра утром доктора вылечат твою губу, – успокоила она Викторию, – и как ни в чем не бывало поедешь к своему принцу. Почти как та самая кошка из детского стишка, которая отправилась в Лондон, чтобы взглянуть на королеву.

– В таком виде никуда ехать нельзя! – брезгливо отрезала Марианна. Впервые в жизни родная дочь вызывала у нее откровенную неприязнь.

Виктория обернулась и удивленно посмотрела на мать, однако не произнесла ни слова.

– Еще как можно! – стояла на своем Кейт. – Что за дурацкий маскарад? Ни один человек на свете ни на миг не поверит, что я – это Виктория. А если даже и поверит, то неужели потом не вспомнит о подлоге? Что, если принц встанет в церкви и прервет брачную церемонию? Заявит, что невеста совсем не та молодая леди, с которой он встречался?

– Этого не случится хотя бы потому, что свадьба состоится сразу после визита, по церковной лицензии, – успокоила Марианна. – Димсдейла впервые пригласили в замок, и упустить возможность мы не можем. Его высочество устраивает бал по случаю собственной помолвки, и ты поедешь вместо Виктории… точнее, в качестве Виктории.

– Но почему бы ей не отложить визит до выздоровления и не поехать самой, после бала?

– Потому что я должна как можно скорее выйти замуж, – потупилась Виктория.

Кейт на миг застыла.

– Должна?

Виктория коротко кивнула. Кейт взглянула на мачеху, и та пожала плечами.

– Скомпрометирована. Уже три месяца.

– О Господи! – горячо воскликнула Кейт. – Но ты же его совсем не знаешь!

– Я люблю Элджи, – серьезно призналась Виктория. – После того как в марте, воскресным утром, увидела его в Вестминстерском аббатстве, даже не хотела дебютировать, но мама заставила.

– В марте, – повторила Кейт. – Ты встретилась с ним в марте, а сейчас уже июнь. Неужели милый Элджи сделал предложение три месяца назад, и ты все это время молчала?

Виктория смущенно хихикнула.

– Ты прекрасно знаешь, когда он сделал предложение: я сразу сообщила новость, – всего лишь две недели назад.

Марианна поморщилась так, что морщины не смог бы разгладить даже чудодейственный крем из толченого жемчуга.

– Димсдейл немного запоздал с ухаживанием.

– Только не с ухаживанием! – возразила Кейт. – В этом отношении он как раз проявил редкую проворность.

Марианна недовольно нахмурилась.

– Как только лорд Димсдейл осознал ситуацию, немедленно сделал Виктории официальное предложение.

– На вашем месте я бы его убила, – заключила Кейт.

– Правда? – Марианна неопределенно улыбнулась. – Что ж, ты всегда была дурочкой. Лорд Димсдейл носит титул виконта, а когда-нибудь получит и вполне приличное состояние. К тому же он по уши влюблен в твою сестру и твердо намерен на ней жениться.

– Повезло, – пробормотала Кейт и посмотрела на Викторию: та без остановки водила пальцем по больной губе. – Я ведь советовала вам нанять дуэнью, Марианна. Виктория могла бы найти и более интересного жениха.

Миссис Долтри молча отвернулась к зеркалу. По правде говоря, Виктория годилась не каждому: слишком мягкая, почти как пропитанный сиропом пудинг, да и плакала слишком часто и много.

Хотя, с другой стороны, хороша собой и наверняка плодовита. Плодовитость – очень ценное женское качество. Достаточно вспомнить, как страдал отец от отсутствия сына. Спустя всего лишь две недели после смерти матери женился во второй раз – настолько не терпелось начать новую жизнь, основать новую семью.