В девяносто четвертом году Басмач освободился, а Стас ушел в армию. Когда он вернулся, оказалось, что Федя Мешков ходил в бригадирах у самого Ясеня, который держал под собой добрую половину города, начиная от холма, делившего Изгорск на западную часть и восточную. Во владения Ясеня входил и центр города, контроль над которым приносил ему большую прибыль.

В бандиты Стас не рвался, поэтому ничуть Басмачу не завидовал. Но милости у него искал, потому что совсем не прочь был работать охранником в «Жар-птице».

– Техника у тебя неплохая, а ноги слабые. Не веришь?

Басмач вдруг исчез из виду. Стас зазевался, поэтому и не заметил, как тот припал к полу и ногой прокрутил подсечку. Парень грохнулся на спину, хорошо, что хоть головой о пол не ударился.

– Теперь веришь? – возвышаясь над ним, с хищным оскалом спросил Басмач.

– Верю, – поднимаясь, заявил Стас.

– Если хочешь со мной работать, никогда не считай ворон, понял?

– Понял.

Басмач вдруг ударил его в живот, но Стас вовремя напряг пресс. А брюшные мышцы у него были крепкие, противоударные.

– Вижу, что понял. – Бригадир удовлетворенно кивнул. – Значит, хочешь работать у меня. Или нет?

– Хочу.

– К испытательному сроку готов? – немного подумав, спросил Басмач.

– Готов.

– Учти, слово сказано.

– Так я и не отказываюсь.

– Вот и хорошо. Иди отдыхай. Через два часа выезжаем на стрелку.

У Стаса чуть глаза на лоб не полезли от возмущения.

Ясень держал крышу над «Жар-птицей», Басмач со своей бригадой обеспечивал безопасность, решая проблемы с залетной братвой и конкурентами. Его бойцы и на стрелки выезжали, и разборки чинили – стреляли, убивали.

Стас метил на место рядового вышибалы при казино. Его дело – по залу ходить, за порядком следить, буйных за дверь выставлять. К бригаде Басмача он должен иметь косвенное отношение, а тут вдруг нате вам – стрелка!

– Что такое? – Мешков глянул на него с хищной иронией. – Очко заиграло?

– Нет. – Стас в замешательстве пожал плечами.

– Ты думал, что будешь груши околачивать и стриптизершам под хвост заглядывать, да?.. Шнырем ты хочешь быть, и деньги за это получать? Правильно ты соображаешь, пацан, я шнырей на серьезные дела не беру. Ну и чего стоишь? Стрелка у нас через два часа.

Стас кивнул и на деревянных ногах полез под канат. Когда он шел через зал, было тихо, но стоило ему переступить порог, как за спиной зашумели люди, застучали перчатками о груши. Претендент на работу прошел проверку, и братва могла продолжить тренировку.

Да, он выдержал экзамен, получил работу, но при этом нарвался на острый вопрос – а ему это нужно?

Если бы он бандитом хотел быть, то должен был бы сейчас прыгать от радости. Но ведь Стас не стремился к этому. Он желал просто круто работать, а стрелки, разборки, кровь – это не для него.

Но ведь Стас мечтал быть крутым пацаном, стремился к тому, чтобы его уважали. А бандит – это круто. Лохи боятся, бабы любят! Шнырем, а тем более чмошником никто не назовет.

Впрочем, быком в бандитской бригаде не так уж и просто стать, абы кого в это дело не берут. Одной проверки на ринге для этого мало, тут еще преданность общему делу нужно доказать.

К тому же Басмач и не говорил Стасу, что берет его в свою бригаду. А то, что на стрелку звал, так разборка разборке рознь. Может, там каких-нибудь клоунов прищучить надо? Серьезных людей на это дело смешно посылать. Раз так, то Стас и такие же салаги, как он, будут в самый раз. Заодно Басмач его в деле посмотрит, решит, стоит ему доверять или нет.

Стас успокоился, решил, что зря разволновался. Никто его в бандиты не звал. Намечался сущий пустячок. Руками помахать придется, это максимум.