Этот парень молчал всю дорогу, напряженно, нервно. Он старался не выдавать своего волнения, но Стас все понимал. Кумполу было страшно. Видно, не такая уж и простая предстояла стрелка.

Стас ничего не спрашивал, чтобы не показаться назойливым. А еще его могли заподозрить в трусости. Если задаешь вопросы, значит, боишься. Логика настолько же простая, насколько и глупая, но против нее не попрешь.

Стас думал, что Кумпол не столько боялся, сколько переживал за успех своего, возможно, первого самостоятельного задания, потому и колотился. Еще недавно Стас думал, что их и на самом деле ждет какой-нибудь пустяк. Но безлюдная поляна в ста метрах от шумного шоссе, у Ягодных прудов, ружья – все это наводило на тревожные мысли. Оказывается, не все так просто, как ему хотелось бы.

– Стрелять умеешь? – чуть ли не впервые за все время обратился к Стасу Кумпол.

– Умею.

– Держи. – Кумпол эффектно, одной рукой загнал патрон в ствол и передал ружье Стасу.

Такой же помповик достался и Маслину, низкорослому широкоплечему быку с квадратной головой и маленькими, но мясистыми ушами. Ружье он взял с ухмылкой на лице, с небрежностью бывалого вояки, но Стас видел, как дрожали у него пальцы.

Шатырь взял пистолет Стечкина. Внешне этот парень казался не таким мощным, как его коренастый дружок, но выглядел при этом куда более матерым. Неторопливый в обычных движениях, но резкий и порывистый в атакующих, взгляд спокойный, но не добрый. Злость в нем вроде бы и не клокотала, но Стас не хотел его ни о чем спрашивать. Ему казалось, что лишний вопрос мог вызвать бурную реакцию, поток ненормативной лексики.

Кумпол вооружился таким же «стечкиным». Слишком серьезная штука для банальной стрелки.

– Да ты не бойся, ничего не будет, – усмехнулся Кумпол.

Он обращался к Стасу, но пытался взбодрить самого себя.

– Я не боюсь.

Маслин достал пачку «Мальборо» и предложил всем угоститься. Отказываться никто не стал. Даже Стас взял сигарету, хотя поклялся не курить. Как переступил порог армейского КПП, отправляясь домой, так ни разу не задымил. Правда, после спарринга с Басмачом у него возникло желание крепко затянуться, но тогда он не имел с собой курева.

– Погодим, – выдохнув из легких плотный клуб дыма, сказал Кумпол. – Время еще есть.

Шатырь молча глянул на часы.

Маслин же вопросительно посмотрел на Стаса и спросил:

– Тебе что, неинтересно, с кем у нас разборка? – В его голосе угадывалась нервозность, которую он пытался, но не мог скрыть.

– Интересно, – стараясь сохранять спокойствие, проговорил Стас.

– Ничего такого, нормально все, – сказал Кумпол скорее для себя, чем для него.

– Что нормально-то? – Маслин раздраженно скривился. – Типа шелуха наехала, да? Типа и мы шелуху против этой шелухи выставили, да?

– Мы не шелуха.

– А если против нас конкретные люди выйдут?..

– Волыны у нас.

– А если и они с волынами?

– Там реально шелуха. – Шатырь покачал головой, не соглашаясь с ним.

– А почему они здесь, на прудах забились?

– А чтобы страху на тебя нагнать!

– Да ты сам на измене! – взвился Маслин.

– Кто на измене?! – вскинулся Шатырь.

– Базар глушим! – вздыбился Кумпол.

В воздухе зазвенела тишина, прореженная шелестом травы и листвы. Вскоре из-за кромки лесополосы показалась машина. За ней появилась вторая.

– Не понял, почему две тачки? – запаниковал Маслин.

– Правда, почему две? – занервничал Шатырь.

– Так, давайте все за машину! – распорядился Кумпол.

В случае перестрелки его «девятка» могла стать укрытием, пусть и не самым надежным. Но сознание Стаса не допускало самой мысли о пальбе. Как ни нагнетал обстановку Маслин, Стас все-таки надеялся на лучшее. Но, судя по реакции братвы, дело запахло керосином. В двух машинах могли уместиться восемь, а то и десять вражеских бойцов. Если у них еще и стволы, то намечался жареный петух!..