— Кто сказал, что орать буду я?

А вот это интересное обещание, надо будет постебать её вечерком на эту тему. Чтоб не вздумала халтурить. Но это чуточку позже, для начала следует прояснить другой вопрос.

— Где твой гипс, птица?

Вопрос не в бровь, а в глаз. Светочка эти глаза и округляет. Какой такой гипс, мол, о чем вы, дядя?

Вот только это, понятное дело, спектакль, который нужно просто пережить, держа её глаза в тисках собственного взгляда. В конце концов, она фыркает и прихлебывает кофе из стаканчика.

— Сняла его вчера. Задрал.

— Сняла? – Алекс приподнимает бровь. — По курсу лечения снимать гипс должны были послезавтра.

— Херня, — Света отмахивается, уводя взгляд, — они там перестраховщики все. Рука не болела.

— Рука не болела?

Самое чудесное в ней то, что даже голоса менять не нужно. Все предъявы она понимает сама, достаточно только повторить её же слова.

— Не болела, — Летучая бросает на него недовольный взгляд и фыркает снова, — ну и что я должна была, на собеседование с гипсом идти?

Оторвать бы ей башку…

Такая умная, такая яркая, с талантом и харизмой, что прут из всех щелей. Как при всем при этом у неё в некоторых вопросах наглухо отказывает рассудок? Ей совсем себя не жаль, она будто сама для себя давно списанный расходный материал.

— Ну и куда ты меня везешь, папочка? – насмешливо интересуется Света, когда Алекс выруливает с парковки офисного центра.

— Ко врачу, — отвечает суше, чем обычно.

— А если я не хочу ко врачу? – у Летучей вечно чешутся зубы, разумеется – чешутся они и сейчас. — Высадишь меня и поедешь к женушке?

Нет, все-таки желание лишить её вот этой причины для подковырок раз от раза становится все нестерпимей.

Алекс не отвечает до светофора. Только притормозив, только получив возможность бросить на неё косой взгляд без риска, Алекс роняет:

— Не пойдешь ко врачу – на оргию к Уэйну поеду без тебя.

Да, это нужно было увидеть.

Глаза у Летучей загораются как прожектора.

— Ты его знаешь? – голосочек у неё сразу становится чуть ли не медовый. — Дягилева?

Что ж, один:ноль в пользу Летучей.

С учетом её круга, она не должна была знать личность Уэйна, просто даже потому, что он кого попало к себе не приглашал. Она же – знает фамилию. Значит, в её распоряжении чуть больше чем просто зыбкий слух про самого загадочного и состоятельного организатора закрытых и очень претенциозных секс-вечеринок.

— Пробовалась к нему?

— О-о-о-о, — Света тянет это коварно, будто поймав Алекса на горячем, — что за тон? Неужто ты меня ревнуешь?

— Ты пробовалась к нему? – Алекс повторяет понижая голос. Причин для проб может быть много. Дягилев в принципе имеет пристрастие к эксцентричным красивым девочкам. Так что… Кто знает, может не стоит давать самому себе повода разрушать дружбу такого качества.

Света еще секунд тридцать молчит, выдерживая паузу и показывая характер, а потом хихикает и капитулирует:

— Меня приглашали на собеседование на одно из его мероприятий. Как Госпожу.

— И?

— Я его прошла, — самодовольно откликается нахалка, — только звонить им и узнавать дату не стала.

— Почему?

— Потому что я не хочу быть обслуживающим персоналом.

Ну, конечно. Как такая цаца – и согласится быть на вторых ролях. Да, актеры и мастера – такие же участники вечеринок Дягилева, как и гости, но… Все-таки не совсем такие. Должна же быть разница между тем, кто на эту вечеринку пришел по билету за две штуки евро, и тем, кто пришел туда просто так, а то и вообще за зарплату.

На самом деле – хорошо, что она проходила собеседование у Уэйна. Значит, он уже одобрял её кандидатуру и повторного не потребуется. Для старых друзей и щедрых спонсоров Дягилев, конечно, находил время на внеплановую встречу, но беспокоить его лишний раз все-таки не хотелось.