Но и не только обороты речи… например, кто такой Лоренс, и при чем здесь король, о котором говорилось так, будто он мог появиться прямо здесь и в любую минуту? Напрашивался вывод, что это тот самый призрак Вильгельма. Но уточнять я не рискнула так же, как и информацию о пикси. Кто эти пикси – осталось невыясненным, эльфы были как-то привычнее. Но духовное лицо упоминало и тех, и других с тем же выражением, с которым у нас упоминают черта. Впрочем, в этом случае он не сделал исключения и для «короля».

Мои ответы были абсолютно честными и особым разнообразием не отличались: не помню, не знаю, не видела или забыла. От страха, отчего еще? Слабая женщина одна в непростом ночном лесу… просто не могла выйти из него без последствий для психики. На это я и упирала, пустив слезу абсолютно искренне, потому что не выспалась, устала, а еще мне стали угрожать отчиткой. Страха почти не было и согласилась я на нее сразу и даже с облегчением. Как-то уверена была, что это просто молитва – надо мной или возле меня. И народу, похоже, просто нужно удостовериться, что я не притащила на себе из лесу ничего лишнего.

Счастьем было уже то, что меня только проверяли таким образом, а не обвинили с ходу. Средние века известны были охотой на ведьм. Но то ли в этой местности мракобесие не пустило корни слишком глубоко, то ли в местном обществе имелся иммунитет благодаря колдуньям, которые, в принципе, как и ведьмы, были женщинами, практикующими колдовство. Английский язык несложный язык - колдунья ли, ведьма ли, все равно - witcn. А может и было в этих понятиях неведомое мне тонкое отличие, обозначаемое интонациями или как-то иначе. И колдуньи считалась кем-то вроде травниц или целительниц.

В этом монастыре я чувствовала себя скорее в безопасности, чем наоборот. И все-таки случился один неприятный для меня момент - в разговоре мужчины помянули этих самых ведьм.

Когда люди говорят между собой о вещах общеизвестных или понятных обоим, они не стараются строить разговор так, чтобы он был предельно понятен окружающим. А тут вообще тема - не упоминай всуе, как говорится. Поэтому - упоминание, неопределенный жест, понимающий кивок и сразу же разговор зашел о другом. Я сути этой почти пантомимы не поняла, но насторожилась, уловив краем уха это witcn. Но потом заставила себя успокоиться - дальше ничего в поведении аббата и остальных не говорило о том, что это упоминание относилось ко мне.

Молитвы красиво читали и хором, и по одному, а я стояла за ширмой на коленях, тоже красиво сложив перед собой ладони. Вслушиваясь в монотонный речитатив и будто внутренне настроившись и зазвучав в унисон, я начала периодически клевать носом, роняя руки и испуганно упираясь ими о пол. «Муж», если успевал, тихонько толкал меня, не давая засыпать. Я сонно улыбалась и благодарно кивала, но потом глаза все равно ползли под лоб, а мысли плыли. Было трудно, но не смертельно трудно. Испытание я как-то прошла.

И вот мы ехали домой. К Аннет… Бигли, кажется. Мне-то было все равно на нее, потому что и муж воспринимался лицом посторонним. Но если Дженни любила его... а это запросто – со временем даже мне он стал казаться вполне терпимым, то и у меня эта Аннет добрых мыслей не вызывала. Как, впрочем, и муж Джейн. Тащить любовницу в дом к жене - скотство. Это уже не просто глупить, а действовать во вред себе. Зачем эта игра на нервах? В конце концов, если тебе мало… ходи налево потихонечку, зачем тащить грязь в дом?

В этом свете мужское тело, к которому я была тесно прижата, опасных чувств не вызывало. Да и не могло в принципе – уже понятно, что третий сорт по сравнению с Ваней, да еще и в настолько экстремальных условиях… зачем оно мне, даже если бы его величие и снизошло? Тут бы выжить...