Сжал кулаки, схватившись за кровавую простыню, и учуял запах моей Истинной. Уже не Истинной. Уже не моей.

Проснувшийся дракон внутри меня проснулся и зашипел.

— Олинда. Моя… арр!

Повернул голову к своей Истинной и ничего не почувствовал. Метки на моей руке не было, у жены - она тоже исчезла.

— Спаси её. Попрорробуй! - Рыкнул дракон внутри меня, и я почувствовал, как его глаза закрылись.

— Эй, ты что! Зверюга! Очнись, - произнёс я, понимая, что мои мышцы слабеют, — держись, воин. Ещё не время складывать крылья, мы ещё полетаем.

Ноги почти не слушались. Резко помутнело в глазах и держась из последних сил, дракон заставил меня сесть на кровать. Что со мной происходило?

Никогда такого не чувствовал и сейчас ощущал себя полнейшим слабаком. Никчёмным существом, неужели так повлияла на меня смерть Истинной.

Взяв жену за руку, понял, что от горячо любимой женщины, полной огня и страсти ничего не осталось. Ладони были холодными, с тонкими прожилками вен. Проведя пальцами по коже Олинды, ощутил лишь отвращение: она была вялая, безжизненная, чужая. Больше не моя.

Боль внутри разрывала моё сердце в клочья из-за страданий дракона.

— Спаси её… - Голос дракона, почти безжизненный, почти бездыханный сводил меня с ума. Я понимал, что теряю своего зверя, как и свою истинную.

Но силы покидали и меня. Дотронувшись ладонью до груди моей жены, понял, что сердце уже не билось. Жизни в этом теле больше не было.

Что я мог сделать?

Как я мог спасти свою истинную?

Хотел ли я этого?

Последние годы нашей совместной жизни были кромешным адом. Вся нежность и любовь прошла, как будто её никогда и не было. Утекла сточной водой в канаву.

Изменяя налево и направо с кем попало, часто не задумываясь о том, где я проводил ночь и сколько вчера выпил, вспоминал о своей Истинной, только когда возвращался из забытья.

Я не думал ни о чём, кроме удовлетворения плотских утех.

Отказывая мне в том, что требовал, Олинда часто обижалась и запиралась в своей комнате. Мы не виделись по несколько дней и ночей.

Но, в определённые женские дни, будучи в диком хмелю, я врывался к жене, срывая двери и ненужные дорогие тряпки, скрывающие то, что знал и когда-то любил. И тогда я забирал своё, то что мне принадлежало по праву мужа и дракона.

В одну из таких ночей моя жена понесла. Единственный раз, за все годы нашей совместной жизни.

После этого я превратился в примерного мужа, такого, какого хотела меня видеть моя истинная. Я перестал пить, ходить по борделям и драться. А ещё я перестал являться к жене по ночам и домогаться её. Чтобы не навредить нашему первенцу, я начал носить Олинду на руках и усмирять свои животные потребности.

Но надолго меня не хватило, в последние месяцы перед родами, у меня так сорвало крышу, что я не смог удержать свой посох в штанах.

А всё из-за этой ведьмы, Марты. Чтоб она провалилась в Сидонайский разлом и сгорела заживо.

Ходила, трясла своими сиськами по академии, естественно, я не смог устоять. Особенно после того, что у меня не было соития много месяцев.

Откинув от себя ненужные мысли, вернулся к своей жене и понял одно. Это конец. Конец нашей эпохи с Олиндой.

Позвав своего зверя, ничего не услышал. Тишина оглушала и сбивала с ног. Я его больше не чувствовал. Истинная покинула меня, как и мой зверь.

Ну что ж, кому-то летать, а кому-то ползать…

Неуклюже поднявшись, случайно задел ребёнка рукой и он полетел на пол. Реакции притупились и как бы я ни старался, поймать своего первенца у меня бы ничего не получилось. Мне, кажется, я и не старался. Всё в мире вдруг стало пустым и незначительным.